Поскольку Марина уже знала, что собой представляют ухабистые дороги между поместьями, в этот раз основательно подготовилась к поездке в Черные камни. Возок ее изнутри был обит войлоком и застелен коврами. Первая часть пути показалась очень комфортной.
Дагмар то и дело красовался на гнедом жеребце перед откинутой занавесью фургончика, бросал на томную Марину пламенные взоры, навевая горделивые мысли о доблестных горцах Шотландии.
«Килт бы ему клетчатый да фапочку с пампоном, тогда, может, и голые ляжки придали бы образу незабываемый колорит… Досталось же мне сокровище! Даже на штандарте изображен зверь с высунутым красным языком и угрожающе поднятой лапой – все мое! Арр… Бойся и вожделей…»
Наконец на вершине холма показались прибранные монастырские пашни и пожелтевшие виноградники. Дагмар не скрывал радости от встречи со старым настоятелем.
— Тарбин знает толк в добром вине. Еще он мастер рассказывать всякие занятные байки. Мы прекрасно выспимся и отдохнем в святой обители, моя уставшая птичка.
Казалось, под вечер и люди, и лошади почуяли желанную передышку, оттого и спешили встретить закат под надежным укрытием ближайшего оплота добродетели.
Но какого же было удивление Дагмара, когда после требования о ночлеге знакомый служка вернулся от настоятеля к калитке с постным лицом.
— Простите, добрый господин, я не могу впустить вас и ваших людей в святую обитель.
— Ты плохо передал мои слова отцу Тарбину? – гремел Дагмар, считая случившееся не более чем досадной задержкой. – Посмотри на меня хорошенько, известно ли тебе мое имя, несчастный?
— Вы - славный рыцарь Дагмар де Даркос, - смиренно опустив очи, ответил монашек. - Под вашей рукой сотня преданных воинов и богатых общин, но наша земля вам не принадлежит, господин. Ищите другой приют и молитесь Всеблагому, чтобы спас от ухищрений тарлейской ведьмы.
— Что ты сказал? Повтори! – рассвирипел Дагмар, рванув на себя бронзовые прутья решетки, через которую, собственно, и велась беседа.
Заслышав отборную брань, Марина выбралась из возка, чтобы немного укротить ярость возлюбленного.
— Дагмар, успокойся… Не пускают, значит, есть серьезные причины. Может, у них там эпидемия чумы началась или выпустили новый закон, запрещающий женщинам переступать порог мужского монастыря. Ты говорил, неподалеку есть деревня? Там и заночуем.
Рыцарь еще раз свирепо долбанул кулаком в обитую железом дверцу калитки и невидящим взглядом уставился на Марину, деловито рассуждая себе под нос.
— Вот же кабаний зад! А дело-то серьезное. Не могу же теперь я сбежать отсюда, как трусливый заяц, которому отстрелили на охоте последние яйца? Проклятье! За каменной стеной ждут сухие, теплые постели и бочонки с отменным пойлом, а мне придется укладывать будущую жену на солому в навозной хижине бедняка? Что он там верещал про ведьму, ты слышала… Начинаю подозревать, что монастырь захватили демоны преисподней, и мой святой долг как можно скорее выкурить их оттуда. Завтра пойдем на штурм! Эй, Гарси, собирай людей!