Интересно, Рустам сам выбирал? Вряд ли. Просто небось отдал приказ, а девочки вокруг него запорхали.
Сложно отвести взгляд от своего отражения. Выставляю немного ногу из разреза платья. Смотрится идеально. Не пошло, но на грани.
— Задница у тебя что надо, — слышу неожиданный комментарий и подпрыгиваю, оглянувшись. Садаев лениво рассматривает меня, словно хищник, оценивающий уже почти сдавшуюся добычу, — я бы сделал еще комплимент, но ты не заценишь.
— Какой? — вырывается у меня, и уголок рта Рустама дергается в усмешке. Я тут же поднимаю руку, — нет, всё, я поняла. Лучше не надо.
Уверена, что мне не действительно не понравится. Парни, которых я встречала, как-то скромнее были. Гоша вообще невинно замечал, что я красивая и нежная, как цветок лилии. А Садаев… что он может хорошего сказать? Все его комплименты будут ниже пояса.
Он тихо смеется. Я молча достаю из пакета коробку с босоножками и обуваюсь. Опять каблук, но в этот раз не тонкий и неустойчивый, от которого ноги ломит. Вроде бы даже мне удобно.
После я подхожу к Рустаму, который стоит у двери. Поднимаю на него взгляд.
— Я всё. Идем?
Рассматривает меня он очень внимательно. Словно трогает взглядом. По каждому сантиметру кожи умудряется пройтись. Особенно задерживается на моей груди.
— Ну идем, — внезапно усмехается он. Во взгляде вспыхивает что-то темное. Текучее и пугающее, отчего меня продирает озноб. Я проскальзываю мимо него к двери, мазнув плечом. Простое и мимолетное соприкосновение, но оно будто выжигает на мне след. Словно я какую-то ловушку активировала, как в играх. Была неосторожной и задела то, что не следовало трогать.
Как Рустам разворачивается и идет вслед за мной я чувствую всей спиной. Плохая идея — поворачиваться ею к зверю. Он вроде ничего не делает еще, но сердце уже тревожно стучит.
В лифте над моим плечом нависает рука Садаева и нажимает на кнопку одного из этажей.
— Куда мы поедем? — спрашиваю я. Рустам стоит позади меня. Не отодвигается ни на миллиметр и играет своей близостью на нервах.
— Никуда. Вниз спустимся. Тут есть, где пожрать, — поясняет он, — можно месяцами не выходить отсюда. Удобно. Особенно для тебя.
Я оборачиваюсь и долго смотрю на него в ответ. Шутит? Или действительно собирается меня держать тут после свадьбы, не позволяя никуда и шагу ступить? С одной стороны, это безопаснее. Отец просто так не отпустит меня из лап. Я теперь для него угроза. Он сорвался, что-то поняв из нашего разговора. Наверное, дошло, что я не хочу быть на его стороне и не собираюсь умирать и терять себя за его благополучие.