Почему я раньше думала, что это может быть противным? Нет. Это же действительно… заводит. Возможность починиться и одновременно получить кусочек власти над таким мужчиной.
Пытаюсь захватить больше, но вряд ли мой рот вместит такой размер. Стоит только почувствовать, как он упирается в горло, как я инстинктивно отсраняюсь. Не знаю, как справлялись девочки из видеороликов, которые я видела. Правда, меня это не расстраивает. Моего энтузиазма сегодня хватит на все попытки сделать приятно Рустаму.
Он отстраняет меня, взяв за подбородок и подняв. Я растерянно облизываю губы, чувствуя солоноватую смазку на языке.
— Принцесска, — голос Рустама звучит на первый взгляд ровно. Спокойно. Но в нем проскальзывают низкие, хриплые нотки, — хочешь глубокий минет сделать — открой шире рот и высуни язык. И потом уже пытайся медленно насадиться. С первого раза не выйдет, но принцип поймешь.
Сердце заходится в стуке так, словно он не учит меня таким вещам, а мне в любви признался. Отдаленно даже чувствую стыд за такую реакцию. Почему меня это так обрадовало?
Я пытаюсь повторить, не разрывая наш зрительный контакт. Слышу тихий, рваный выдох. В глазах мужчины словно тьма растекается. Чувствую, как он слегка надавливает мне на затылок, но стоит опять головке упереться в небо, как горло мучительно сжимается в рвотном рефлексе, и быстро отстраняюсь, закашлявшись.
— Извини, — произношу я, сглотнув вязкую слюну, — у меня не получа…
— Нормально. Продолжай, мне нравится, — прерывает меня он. И я послушно пробую снова. И снова. Черт, по сравнению с нашим первым разом все изменилось. Больше нет тех отвратительных подколов и комментариев. Боюсь, что он мне даже льстит. Вряд ли мои не сильно умелые движения могут понравиться. Тут на чистом энтузиазме не выедешь.
Но я начинаю ловить определенный ритм. Рустам собирает мои волосы в хвост, сжимая у корней. Направляет. Контролирует. Мне не хватает передышек между попытками. Почему-то и кислорода тоже, но мои движения становятся увереннее. В легкие падает острый и горячий воздух, пропитанный запахом похоти.
Кровь разносит этот жар по телу, покалывая иголочками под кожей. Собирается внизу живота, словно огненный цветок распускается. Кончиком языка я изучаю каждый сантиметр плоти, провожу по венам. Медленно, неторопливо. Но Рустам и не вынуждает это делать быстрее. Не делает мой первый приятный опыт пошлым и грязным, не долбит в глотку, как отбойный молоток. Поэтому я испытываю удовольствие, изучая его таким образом.