— Чшшш, — слышу я шепот. Прямо перед лицом вспыхивает фонарь. Дьявол, будто бы атомная бомба взорвалась — настолько глазам больно. Ахнув, я закрываюсь руками.
— Похожа, — слышу я голос незнакомца, — забирай.
— Куда?! — спрашиваю я, когда меня странно аккуратно берут под локоток и заставляют подняться с дивана. Спросонья меня покачивает, голова немного кружится, и поэтому я не могу даже сопротивляться. Только задавать вопросы и панически вертеть головой, рассматривая вспыхивающие вокруг круги, — вы кто такие? Куда вы меня ведете?
— К тому, от кого сбежала, — следует лаконичный ответ.
— К Садаеву, — цежу сквозь зубы я. Недолго же пробегала. Даже поспать не успела.
— Да нет. К твоему отцу.
Меня прошибает будто током. Нет! Какого черта? Я пять лет скрывалась и с удовольствием не стану встречаться с отцом еще лет пятьдесят. Но меня неумолимо ведут по темноте к входной двери Гошиной квартиры. За ней будет подъезд, а потом меня просто посадят в машину, и прощай, свобода.
Я не знаю, что папочке внезапно понадобилось от меня, но я изо всех сил начинаю вырываться из захвата незнакомца. Пытаюсь упасть на пол, упираюсь ногами, стуча ими по паркету, но все бесполезно. В конце концов меня просто отрывают от пола, схватив за талию и закидывают на плечо, больно ударив об него животом.
— Урод! — кричу я, и бью его кулаком по почкам. Похититель вздрагивает, рычит на меня матом, сбрасывает меня с плеча, и, развернув спиной к себе, просто тащит за шкирку.
— Чтоб ты кровью писал, — желаю ему я от души. И начинаю визжать, когда мы выходим в подъезд. Эхо от моего вопля проносится по этажам. Меня быстро затыкают ладонью и выносят на улицу, пока я глупо болтаю ногами в воздухе, задевая голыми ступнями кусты сирени.
По крайней мере, я пыталась.
Неподалеку хлопает дверь машины, а потом раздаются шаги. Камешки под ногами идущего хрустят все громче и громче — он приближается к нам.
— Отпусти мою сестру. Быстро.
Я замираю. Этот голос. Я узнаю его из миллиона голосов, несмотря на то, что он немного изменился. Тихий, спокойный тембр — в детстве таким же голосом в моем воображении говорил Иисус, когда я читала бабушкину Библию.
— Мир, — сдавленно произношу я и оборачиваюсь, потому что меня тут же отпустили по его приказу. Парень стоит напротив нас, едва улыбаясь, одетый во все черное. Я срываюсь с места и за два больших шага прыгаю брату в объятия. Мои ладони шарят по его худой спине. Он вырос за эти пять лет. Сейчас он выше меня на целую голову. Но он не раздался вширь. Больше похож на эльфа сейчас.