— Что же, если верно все, о чем вы рассказали, после визирования королем я немедленно отдам приказ об отправке городской стражи к усадьбе д’Бьяка. Вашу жену вернут, а его арестуют до окончания судебного разбирательства.
— У д’Бьяка там настоящая крепость и своя личная армия. Будет сложно добраться до него.
— От правосудия никому не скрыться! Если он виновен, то понесет заслуженную кару. Так как вы пострадавшая сторона, то можете потребовать с герцога компенсацию. Скажем, двести золотых монет будет достаточно?
— Моя жена не портовая шлюха! Деньги всего лишь пыль для таких, как д’Бьяка, я бы хотел потребовать смертной казни или телесного наказания.
— Но… но он же герцог.
— Я требую сатисфакции! Пять дней он избивает и насилует мою жену, и отделается всего лишь золотом?! Вам не кажется, что этого будет недостаточно? Я изучил кодекс законов Титоса и знаю, что похищение замужней женщины против ее воли карается смертной казнью.
— Если бы речь шла о ком — то другом, но… д’Бьяка. Не думаю, что вам удастся добиться для него смертной казни.
— Ну, тогда пусть его публично выпорют. Хотя бы на это я могу рассчитывать?
— Добиться такого наказания будет куда реальнее. Я сделаю все, что от меня зависит, но не могу ничего обещать.
— Может, после этого герцог поймет, что нельзя бесчестить чужих жен, даже если их муж всего лишь простой гражданин Титоса! — стороннему наблюдателю могло показаться, что глаза Кносса наполнились слезами. Сама мысль, что герцога подвергнут порке на площади, приводила его в дикий восторг.
***
Кносс заранее подъехал к усадьбе д’Бьяка, он понимал, что проделать весь этот маршрут пешком вместе со стражниками для него будет не просто. Ждать пришлось долго, но оно того стоило: Юст верхом на лошади в сопровождении еще десяти всадников возглавлял процессию из примерно трех десятков солдат, что следовали за ними пешком. Кносс решил перестраховаться и захватил с собой еще тридцать человек из числа личной охраны и людей Мумия.
«Сам Хор покровительствует осторожным и расчетливым».
— Подобное зрелище, словно бальзам на мою израненную душу! — Кносс обратился к только что прибывшему судье.
— Я лишь выполняю свою работу, — с нотками пафоса в голосе ответил тот.
— Уже и не думал, что день, когда негодяй поплатится за свои злодеяния, когда-то наступит! И вот сегодня правосудие свершится!
— Кто все эти люди рядом с вами?
— Я прихватил их на случай, если преступник откажется выполнять ваше предписание. Кто знает, на что способен этот мерзавец!
Когда Юст подъехал к кованым воротам усадьбы, он выкрикнул: