Настя
И вот что интересно. За рулем я всегда была акулой. А в качестве пассажира — овцой. Ездила жестко, но аккуратно, стараясь никому не мешать. И с реакцией все было в порядке — поэтому Серегину не могла не оценить. Но когда сидела рядом с водителем и от меня ничего не зависело, в подобных ситуациях пугалась почти до обморока. С тех пор как мама двадцать лет назад неаккуратно вошла в поворот и мы перевернулись в канаву. Не пострадали, но истерика со мной случилась знатная. Да и Вовка относился к тем, кто уверен: правила для лохов. Паршивец был бит-терт неоднократно, хотя и по мелочи. Поэтому я старалась ездить по возможности не с ним, а на своей ласточке Ауди, которую продала после развода.
Будь я сейчас за рулем, среагировала бы так же, хотя большинство водителей тупо затормозили бы. Но после этого, скорее всего, доползла бы до ближайшего кармана и застряла там надолго. Сергей взял себя в руки на удивление быстро. Да и вообще он удивлял меня постоянно, когда по мелочи, когда крупно. Может, потому, что сначала предубеждение заставило думать о нем как о человеке абсолютно несерьезном и не слишком приятном, если не сказать хуже. Хотя уж лучше такие сюрпризы, чем наоборот: очароваться, а потом разочаровываться, постепенно, по мелочам.
Я думала, что за полгода, прошедшие до свадьбы, хорошо узнала Вовку, но это была иллюзия. Надо признаться, в чем-то он так и остался для меня незнакомцем даже после развода, несмотря на четыре года вместе. И на то, что первые два у нас все шло хорошо. Но… это была такая… работа. Притирка, подгонка. Возможно, и разница в возрасте сказывалась.
«Твой бывший был очень серьезный человек», — сказал Сергей. И не ошибся. Нет, моя веселая, «девчонская», ипостась Вовку не раздражала, во всяком случае, явно. Но чувствовалось в этом… снисхождение с высоты статуса и жизненного опыта. Мы никогда не были на равных, на одной волне. Не понимали друг друга с полуслова, с полувзгляда. Даже в постели мне приходилось рассказывать о том, чего хочу, что нравится, а что нет. И пусть я действительно никогда не стеснялась говорить о сексе, но все же предпочитала, чтобы это было возбуждающей эротической игрой, а не… политинформацией.
Приходилось признать, что никогда и ни с кем я не чувствовала себя так легко, как с Сергеем за последние четыре дня. Первые два — не в счет, но это была моя вина, потому что упиралась, как баран, доказывая себе, что он мне не нравится. А может, потому и упиралась, что чувствовала где-то в глубине: будет так хорошо, что… будет очень плохо. Потом.