И все же, все же… Было что-то еще. Мутное. И появилось оно именно после Настиных слов о бывшем. Гендиректоре и депутате. Ладно бы я строил планы на что-то серьезное. Тут, само собой, всплыло бы, смог бы я обеспечить тот уровень, к которому она привыкла. Но разве я думал об этом? После… скольки уже? Или еще? После пяти дней, первый из которых Настя на меня шипела, второй ушел на рисет, и только третий стал переломным.
Незнакомая и сложная дорога требовала постоянного внимания. И лишь выезжая на более-менее ровный участок, я мог посмотреть вправо. И каждый раз сталкивался с ее задумчивым взглядом искоса, который она сразу же отводила. Хотел бы я знать, о чем она думала. Этот разговор — «может, уже хватит играть в Золушков?» — чем он был? Еще одним актом доверия? Как и тот, о кризисе среднего возраста и мечтах? Или таким же сливом случайному попутчику, о котором забудут сразу же, как только поезд прибудет на конечную станцию?
Я точно знал, что забыть ее не смогу долго. И будет так же больно, как и с Эстеллой. А может, и сильнее. Потому что уже сейчас позволил ей зайти намного дальше той черты, где еще безопасно. И она — дала мне слишком много себя, чтобы можно было с легким сердцем нажать на кнопку delete и удалить из памяти. Да, всего за несколько дней. Бывает и так.
При солнечном свете Котор выглядел совсем иначе. Не хмурым и унылым, а ярким, веселым, беззаботным. И неожиданно словно мокрой тряпкой стерло все неприятное. Мы шли по узким улочкам к лестнице, и по Настиному лицу бродила легкая, едва заметная улыбка, заставлявшая его светиться.
Интернет насплетничал, что в крепость можно попасть и бесплатно. За пределами Старого города, у Речных ворот, начиналась старая австрийская дорога, узкая убитая грунтовка, достаточно пологая. Все тот же форум Винского уверял, что идти по ней дольше, но легче. Одна беда: у крепости иногда стоят охранники и не пускают через дыры в стене даже за плату. Обидно было бы забраться так высоко и не попасть в крепость. Поэтому решили подняться по лестнице, а спуститься по дороге.
Нам повезло. На небе не было ни облачка, солнце светило ярко, но не засвечивало красивые виды, дул свежий ветерок, разгоняя жару. Настя на этот раз надела кроссовки, воды взяли побольше, а в пекаре у ворот купили яблочный пирог, чтобы перекусить по пути.
— Видишь вон ту гору над крепостью? — Настя послушно задрала голову, придерживая смешную панаму с полями, в которой была похожа на скаута. — Это Ловчен. Спустимся, пообедаем и поедем туда.
— Ого! На самый верх?
— Ну, не на самый-самый. Там есть стоянка, а дальше пешочком. Но не очень высоко. Не так, как здесь. Если не врут, конечно. Ну что, готова?