- Хорошо. Но давайте договоримся, что это не будут люди, которые пытаются наши грузы отправить на Мадагаскар, - усмехнулся Денис.
- Если вы про Алису Никольскую, так она по внутренним. Вы ее потроллили, девчонки подхватили. Она удивилась, что ей попалась международная заявка, а они ей: да ничего сложного, попробуй, все получится. Вот она и попробовала.
- Да, милые змейки у вас в отделе работают. В общем, займись этим.
Он встал и пошел к выходу. Подождав, когда за ним закроется дверь, я повернулась к Славке, сосредоточенно рисовавшему что-то в ежедневнике.
- Короче, Калинин. Я ухожу.
[1] "Лахта-центр" - общественно-деловой комплекс в Санкт-Петербурге, доминанта которого - башня высотой 462 м (86 этажей)
- Да, Надь, давай, - Славка поднял голову и посмотрел на меня. – И не домой, а иди-ка ты к врачу. Ужасно выглядишь. Еще вчера надо было. А чего Лактионову-то не сказала? Сидел ведь здесь.
- Слав, я совсем ухожу. Ищу работу.
На самом-то деле я ее уже давно искала, но знала об этом только Варежка. Да и то лишь потому, что сама об этом заговорила, когда я ездила к ней на день рождения. Однако до вчерашнего дня мое намерение уйти было слишком зыбким и расплывчатым, чтобы озвучивать его кому-то еще. Недозрелым.
- Ищешь? Или нашла? – Славка закрыл ежедневник и посмотрел на меня – холодным жестким взглядом. И я снова подумала, что чем-то они с Денисом очень похожи.
- Ищу. Но очень плотно ищу. Пока наметка только на «Петровича», но это фифти-фифти и после Нового года. Если начальник клиентской службы уйдет. Найду что-то получше и побыстрее - сразу пишу заявление. И тебя хотела попросить, может, есть какие-то ходы.
- Что, Надюш, так хреново? – его лицо чуть смягчилось. – Послушай, может, мы все-таки Лисицына вынесем? Подловить на чем-нибудь – как два пальца об асфальт. Аркадьич точно возражать не будет. Да, Андрюша нужен, но, знаешь, ты для меня важнее. Кира давно спит и видит, как бы его подсидеть, а главбуха все-таки легче найти, чем толкового финика.
- Да причем тут Лисицын?! – я аж подскочила.
- Не ори! – Славка покосился на дверь. – Если не Лисицын, значит Лактионов. Класс! Просто супер. И что? Я заметил – «займись этим».
- Ничего не было, - процедила я сквозь зубы. – Если ты это имеешь в виду. Больше – ничего.
- Так ты поэтому уходишь? Потому, что ничего не было и не предвидится?
- Дядя, ты дурак? Помнишь, что ты мне сказал в тот день, когда Лактионов только пришел? «Я тебя уволю, потому что не хватало, чтобы тебя считали подстилкой трех директоров сразу».
- Наденька, - он поморщился, как от зубной боли, - дядя таки не совсем дурак. И прекрасно знает, что ты не ушла бы, даже если б тебя считали подстилкой всех мужиков в компании, имеющихся по штатному расписанию. И писали бы про тебя на стене в туалете слово из пяти букв. Тут другое. Явно другое. И не рабочее. И не бабы твои, тем более. Колись живо, в чем дело!