Георг Вильгельм Фридрих Гегель (1770–1831) решил пойти дальше Канта и Фихте и в своем труде «Феноменология духа» обосновал само наше мышление как часть действия мирового интеллектуального принципа. Его книга «Феноменология духа» больше всего напоминает роман, только вместо слепой судьбы в нем действует умопостигаемое начало. Но главное в замысле Гегеля – философия должна научиться постигать природу сама, не отдавая свое дело на откуп частным наукам.
Согласно Гегелю, мировой дух – не объект, а субъект познания, и познавая мир, дух и вырабатывает содержание частных наук, а сам присутствует в качестве основополагающего содержания нашего сознания. Следовательно, чем осознаннее будет наша деятельность, тем скорее дух восторжествует в природе. Эту мысль Гегеля потом подхватывали многие его последователи, скажем, Карл Маркс понял ее как необходимость «классового сознания», которое и обеспечит торжество социальной справедливости.
Гегель считал, что наука сама по себе не может опровергнуть ложное знание, потому что ложное знание поспешит объявить ложным знанием саму науку. Поэтому только дух, чистое созерцание интеллектом самого себя, может обосновать истинность науки в сравнении с неистинностью других форм знания. Вовне такое обоснование выступает как диалектика (буквально, «искусство рассуждения»), иначе говоря, как указание на противоречивость всех привычных нам знаний и необходимость подняться к более общему знанию. Опять же, Карл Маркс объявил диалектику методом, позволяющим найти истину в пестроте и неоднозначности исторического развития, но у Гегеля диалектика – не метод, а необходимый момент познания духом себя и отрицания людских заблуждений.
Дух, согласно Гегелю, не доступен нашему сознанию напрямую, но доступен, когда мы переходим от одной формы сознания к другой, скажем, от доисторического сознания к историческому, когда вдруг понимаем, что живем в истории. Но и, например, математические открытия или открытия в искусстве тоже могут помочь перейти к следующей форме сознания.
В момент перехода мы тоже становимся субъектами познания, но, в отличие от духа как абсолютного субъекта, нам недоступна истина всех способов познания, но только отдельных способов, например мы понимаем, как получить истинные результаты в ходе математических или логических операций. Этот тезис оспаривал Шеллинг, который различал в природе «потенции» и «акты», иначе говоря «возможности» и «действия», и считал, что, когда мы переходим от возможностей в природе к действиям, мы познаем всеми способами, так как чувствуем саму жизнь природы, а в искусстве можем даже наоборот, перейти от действий к возможностям.