Делать вид, что мне все равно, уже глупо. Мой спасительный кокон из апатии за несколько минут успел треснуть и рассыпаться. Сломали ребра. Хотел расторгнуть помолвку. Эти слова выбили из колеи равнодушия и спокойствия.
– А что у нас происходит? Мэт подыхает без тебя, а эта стерва его связала по рукам и ногам. Вот, что происходит. Он на следующий день после этого глупого мальчишника рванул расторгать помолвку, а приполз весь избитый. Я чуть богу душу не отдала, когда он сознание потерял, – нажаловалась Анька.
– Почему ты мне не позвонила? – ком подкатил к горлу. – Ань, почему не позвонила? Я бы приехала, – слезы текли по щекам против моей воли. – Я ведь все это время думала, что не нужна ему. Он все получил и забыли.
– Лара, из-за этой пиявки у меня от брата осталась бледная тень. Он рвется, ищет выходы и не может найти. К тебе рвется, но понимает, что прогонишь. Вопрос со свадьбой же до сих пор не решен. Прости, но сегодня своими щебетаниями про свадьбу Василиса меня добила, вот я и вцепилась ей в башку, – снова дернула меня за плечо. – Ты же не злишься на меня? М? Лар, а давай поедем к Мэту. Вот прямо сейчас!
– Нет, – отшатнулась от неё. – Не поеду. Я в свой адрес такое выслушала, что видеть его не хочу. Он мог сам прийти и всё объяснить, но не пришел.
– Так за ним следят! Лютов его, как племенного быка на поле, пасет. Шаг в твою сторону или в сторону любой другой женщины, плохо будет уже нам всем.
– Тем более не пойду. Если я к нему приду, думаешь, слежка не заметит?
Аня устало выдохнула и кивнула, соглашаясь:
– Ты права. Ладно, я тогда пойду. Прости за драку. Больше не повторится, я надеюсь.
Наконец-то меня оставили один на один с бардаком в голове, чувствах и кабинете. Первый два хаоса упорядочить не получалось, поэтому занялась раскиданными по полу бумагами.
Смогу ли я понять Матвея Власова? Смогу ли простить? Не знаю. Ничего не знаю.
Анатоль
– Толик, помоги мне! – растрепанная, с покрасневшими от слез глазами
Васька влетела в мой кабинет. За эти недели я успел соскучиться по ней до боли, но держался. Сейчас же сам шагнул навстречу, позволяя себя обнять и привычно уткнуться носом в карман пиджака.
– Что случилось?
– Я дура! – выпалила девушка и зарыдала. – Какая же я дура! Как я могла? Лариса. Она ведь его тоже… Я не хотела так с ней. Ты бы видел её глаза сегодня. Толик, как все исправить? Помоги мне, пожалуйста. Я очень хочу все исправить. Я запуталась, Толь. Я соскучилась. Мне плохо.
Ластилась ко мне, как кошка. Плакала и прижималась теснее. Ребенок, который только что разбил мамину любимую вазу и прибежал к папе, спасаясь от праведного гнева.