Так что Германов предпочел сосредоточиться на приятном, взял такси и двинул в Гранд-отель, где Ольга заранее заказала им номер. Гостиница, конечно, не для профессора в деловой командировке, дороговата, но Ольга в ответ на его аккуратные сомнения только весело махнула рукой и пояснила, что все равно платит «контора», поскольку темнее всего под фонарем.
«– Ну, вам виднее», – подумал тогда Германов, хотя ситуация его несколько озадачила. Жил он несмотря на свое профессорство все же довольно скромно. Опасения только усилились, когда в гостинице предупредительный портье, найдя подтверждение его резервации, вручил ему ключ от люкса на третьем этаже окнами на королевский дворец. Да и сам отель производил впечатление. Германов слышал, что экономически шведы чувствовали себя очень неплохо, в их столице много строили – и предприятий, и жилья. Но одно дело, когда об этом читаешь, другое, когда буквально ощущаешь вокруг себя запах денег. Германов знал за собой это качество. Он умел как бы видеть, как живут окружающие его люди. Разумного объяснения этому не было. Конечно, навыки ученого-аналитика позволяют вычленять из повседневности массу мелких деталей, на которые большинство окружающий просто не обращают внимания, но дело было не только в этом. Так вот, здесь люди жили богато, или, во всяком случае, намного богаче, чем в тех местах, где ему приходилось бывать раньше. Это было не скороспелое богатство нуворишей, а богатство стабильное, созданное веками. На эти мысли наводила и махина королевского дворца. Здесь ощущалась империя. Но не несколько обветшавшая, как – что греха таить – ощущалось в Питере, а благополучная и даже развивающаяся экономически. И как им это удается?
Стук в дверь отвлек его от этих мыслей. В Упсале коллеги дали ему пару уроков шведского, но он даже и пытаться не стал. Вокруг Балтийского моря немецкий знали все, а Германов владел этим языком виртуозно.
– Herein!
Впрочем, он мог бы и не напрягаться. Это была Ольга. Узнать ее, правда, было трудно. Как-то она выглядела очень местной. Это касалось как гардероба, так и прически, и почти незаметного макияжа. Высокая, стройная, но ее обычная броская красота, совсем не присущая шведкам, как почти сразу заметил Германов, куда-то ушла. А уж когда Ольга сделала книксен и что-то очень уверенно произнесла по-шведски, сомнений никаких не осталось. Во всяком случае, в толпе ее выделить было невозможно.
– И что это было? – поинтересовался Германов.
– А я уже забыла. А ты должен бы понимать. Они так же, как немцы, очень любят многосложные существительные. Но оставим языкознание. Ты зачем сюда приехал? Будешь соблазнять меня или пойдем знакомиться с местными достопримечательностями?