Ноги подгибались, руки тряслись, ладони вспотели, а Лика, понурив голову, плелась за Рустамом. Бросила только один взгляд за спину, увидев, что рядом с внедорожником, на котором они приехали, стоит ещё один такой же представительный автомобиль, у которого находятся трое мужчин, один из них был её телохранителем.
«Охрана Рустама», – отстранённо подумала девушка, отворачиваясь.
Пропетляв по тропинкам, замерла, когда к Рустаму подошёл один из его охраны и протянул корзину, заполненную белыми лилиями.
Пару раз моргнув, Лика, нахмурившись, озадаченно наблюдала, как Рустам взял корзину, прошёл дальше за ограду одной из могил, подошёл к лежащей на земле как огромный постамент гранитной плите и поставил на неё цветы.
Лика сама не заметила, как маленькими шажками проследовала за Рустамом. На большом постаменте стояли две мраморные фигуры – мужчина обнимал женщину, у которой на руках был младенец. Что-то странное шевельнулось в душе девушки, когда она увидела сникшую голову Рустама, ссутулившуюся спину. Вот он резко выпрямился, застыл, вцепившись в край мраморной статуи женщины так, что побелели костяшки пальцев.
Лика ничего не понимала – на надгробии имена, чужие фамилии: «Кто здесь покоится?» – задавалась она вопросом, потому что видела – это явно были очень дорогие для Рустама люди. Он смотрел только вдаль, сквозь голые, безлистные деревья, дышал тяжело и был так напряжён, словно сейчас переживал момент очень тяжёлых для него воспоминаний.
И Милолика была права – Рустам действительно мысленно унёсся далеко в прошлое.
У них была по его мальчишеским меркам обычная семья – мама, папа, он и кроха сестрёнка. Он, бывало, слышал, как мать с отцом скандалят, замечал, как плачет мать и пытался в меру своих детских сил успокоить её, защитить от отца во время скандалов¸ которые стали происходить всё чаще.
Однажды, когда он увидел, что отец замахнулся на мать, бросился на её защиту. Это наверно и стало отправной точкой в его дальнейшей судьбе.
Рустаму было девять, когда его отправили на обучение в Европу. Мальчишке было первое время очень тяжело – другая страна, менталитет, язык, но он быстро приспособился. Да и не могло быть иначе – он всегда умел постоять за себя. А когда подростком познал вкус отцовских денег, и почувствовал, какие удовольствия они несут, тогда он перестал переживать по поводу того, что за всё время его обучения мать ни разу ему не написала, не позвонила. Он даже не видел её во время очень редких и коротких каникул. Только когда ему исполнилось четырнадцать, от отца узнал, что она бросила семью, загуляла с каким-то мужиком и уехала в неизвестном направлении.