Мужчина, наконец, залез в огромную чашу, где уже пригрелась девушка.
— Может быть сделать воду погорячее? — спросил он у нее.
— Нет. Не надо. В самый раз.
— Я тоже люблю такую температуру. Чуть горячее, чем обычно.
— Она расслабляет, — поддержала разговор девушка.
Аполлон и Елена беседовали, словно находились на светском приеме, а не в ванной комнате.
— Хочешь, я тебя искупаю? — был следующий вопрос.
Тон, которым он был задан, вызвал мурашки по всему телу девушки. Столько в нем было интимности и трепетности. Соски от внезапно нахлынувшего возбуждения проснулись и сжались в горошинки. Елена постаралась прикрыть рукой такое бурное проявление реакции тела.
— Да.
— Я боялся, что ты откажешь мне в этой малости, — как-то чересчур ранимо произнес мужчина. Елена уловила толику ожидания в голосе.
— Думаю, что в этом случае мы будем квиты, — решила пошутить.
— Э, нет, дорогая. Только мытьем я не искуплю свою оплошность, — Аполлон понял фразу девушки несколько иначе, чем в нее она вкладывала смысл. Он принял все на свой счет, не достижение Еленой высшей точки наслаждения в первом раунде интимной близости.
— Да я как бы не это имела в виду, — зарделась девушка.
— А я это, — твердо сказал мужчина, давая понять, что намерен в скором будущем все исправить, сделав так как надо.
— Раз мы заговорили об этом, — осторожно подбирая слова, начала Елена, — то насколько я знаю это нормальное явление. Что первый раз…, - дальше она не смогла себя пересилить и произнести продолжение речи.
— Кто тебе подобное сказал? — возмутился Аполлон, выливая гель на губку.
— Ну. Я читала…, - девушка опустила голову, пряча взгляд.
— Что-то не то ты читала или не тех авторов, — хохотнул мужчина, ласково отводя руку девушки от груди. — Зачем такую красоту скрывать? Ею любоваться надо.
И нежно провел губкой от ключицы вниз, через возбужденный холмик груди, задевая сосок. Ласка произвела неизгладимое впечатление на девушку. Она разве что не мяукнула от удовольствия.
— Знаешь, меня никто никогда не мыл. Вот так как это делала ты, — ни с того, ни с сего начал мужчина, делая тоже самое, но только, наоборот, относительно девушки. — Я, вообще, не помню такого. Может когда-то в юном возрасте было подобное, но я не помню. Чужим людям это не позволялось, а свои считали, что я уже достаточно взрослый, чтобы купаться самостоятельно…Я же хотел тебя немного растормошить, предлагая подобное, не думал, что ты согласишься, — рассказ Аполлона больше напоминал исповедь, чем простую болтовню.
Девушка хотела возразить, что, мол, он не похож на, заросшего грязью, мужчину, но вовремя прикусила язык, понимая, в данный момент с ней делятся самым сокровенным.