— Я так соскучился, — сказал он, прижимая девушку к себе, вдыхая ее запах. Такой родной и знакомый. Ни с чем не сравнимый. Единственный.
На девушку повеяло запахом алкоголя, который обычно она на дух не переносила, а тут совершенно не обратила внимания, с жадностью стараясь разглядеть лицо мужчины, которого и не чаяла больше никогда встретить. Она постаралась отстраниться, чтобы лучше рассмотреть, но Аполлон подумал иначе.
— Нет. Не надо. Не отталкивай меня. Хотя бы не сейчас. Потом, — с каким-то исступлением проговорил мужчина, притягивая девушку к себе.
Елена только собралась сказать, что ничего подобного она даже не собиралась делать, но ей не дали. Аполлон с жадностью завладел губами девушки, вкладывая в поцелуй всю свою страсть и еле сдерживаемое желание. Обычно нежный и мягкий в обращении мужчина в этот раз действовал напористо, если не сказать грубо, сминая мнимое сопротивление, которого на самом деле и не было.
Вначале девушку немного испугал нажим, с которым она была притиснута к стене прихожей, ворвавшимся словно буря, мужчиной. Но буквально через несколько мгновений ее саму вовлекло в воронку чувственного водоворота. Оказывается, внутри Елены дремала не менее сдерживаемая страсть, буквально сразу же пробудившаяся под давлением обстоятельств.
Стоило мужчине понять, что его не гонят прочь, а желают видеть не меньше чем он, как поцелуи чуть утратили ярость, в то же время руки принялись блуждать по телу Елены. Девушка намеревалась лечь спать, а потому надела лишь легкий халатик, под которым ничего не было.
— Я хочу тебя, — выдохнул Аполлон в губы девушке, хотя словесного сообщения вряд ли требовалось, ибо Елена и без этого ощущала силу желания мужчины.
Жаркие губы прошлись по щеке, спустились на шею девушке. Она протяжно застонала. Прикосновения мужчины вызвали бушующий пожар во всем теле, сделав кожу чрезвычайно чувствительной. А уж шея всегда была эрогенной зоной у Елены, правда, об этом она узнала только в объятиях Аполлона.
Незаметно для девушки халат оказался распахнутым, обнажая белые груди. Губы, руки Аполлона, кажется, везде. Они мяли, ласкали, прижимали, вызывая в теле Елены ответный отклик. Грудь, последнее время ставшая чересчур чувствительной, получила свою долю ласки, вместе с совершенно не протестующей Еленой. Девушка наслаждалась прикосновениями, она была словно путник в пустыне, наконец, дошедший до оазиса и припавший к источнику.
Тело, истосковавшееся по ласке, отвечало на каждую ласку, волной чувственной дрожи, подготавливая к проникновению. Мужчина сдавленно застонал, когда проник пальцами в святая святых девушки.