Тори поднимает на меня растерянный взгляд.
— Думаешь, они меняются? — спрашивает, кусая губы. — Но зачем? И как определить, кто есть кто? Хотя постой… Точно знаю, что магические печати на брачном договоре должен был поставить Аедан, как король. Вряд ли его брат имеет такое право. И он же осадил отца. И отдал распоряжения дэйру Мартану. Но потом я ушла переодеваться. И уже не уверена, кто из братьев явился меня провожать к дормезе. Обратилась к нему, как к Аедану, а он не стал поправлять. Боги, Мина, а что если это проверка, и я её полностью провалила?
Тори испуганно выдыхает, прижимая пальцы к губам. А я даже не знаю, что отвечать.
— Не думаю. Зачем им тебя проверять? — произношу тихо, пытаясь успокоить подругу, хотя на самом деле совершенно не чувствую такой уверенности.
— Может, чтобы понять, подхожу ли я в жёны? — с горечью фыркает она.
— Но ведь брачный договор уже подписан. Разве из него не следует, что ты обязательно станешь женой одного из них? Если не короля, то принца? Или в нём есть какие-то пункты о том, что ты можешь не подойти ни одному, ни другому? — я очень надеюсь, что ничего такого в договоре на самом деле нет. Не представляю, что будет с Тори, если её отвергнут оба демона.
— Нет. Я читала договор. Ещё дома, — задумчиво тянет Тори, светлея лицом. — И тут сверила перед тем, как поставить свою подпись. Ты права. Никаких таких пунктов нет. Но всё равно странно всё это. Зачем им меняться и играть роли друг друга, если не для проверки?
Действительно. Зачем? Как узнать? На ум приходит только один вариант — спросить. Но я уже знаю цену Адларовых ответов и не готова снова вступать с ним в подобные игры.
— Не знаю, — пожимаю плечами. — В любом случае тебе обязательно нужно как можно быстрее научиться их различать. Должны же быть отличия. Не могут они быть полностью одинаковыми.
— Если бы я была инициированной, то наверняка бы чувствовала их силу, как ты. Но инициацию я пройду только в первую брачную ночь, — вздыхает подруга. — А тех крох дара, что у меня есть сейчас для этого мало. Да и не умею я многого. Мама всё говорила, что этим знаниям нужно своё правильное время. А теперь мне никто ничего не объяснит уже. И не научит.
— Но кое-что ты уже и сейчас можешь чувствовать. Сама же говорила, что восприняла их совершенно по-разному, — напоминаю, подаваясь к ней. — А ведь у тебя даже не было возможности толком разобраться в своих ощущениях. Просто прислушивайся к себе, когда они рядом. Уверена, у тебя получится.
И я тоже буду прислушиваться.
— Надеюсь, ты права, — улыбается Тори. А потом лукаво щурится: — Слушай, а по сапогам ты Адлара не можешь отличить?