Но когда мы приближаемся к стене, за которой уже находится внутренний дворик моих покоев, я отстраняюсь, чтобы обернуться и дать своей спасительнице последние наставления.
Тори уже должна была ей рассказать всё о моих покоях и слугах. И о том, как вести себя, когда король уйдёт. Я же должна объяснить ей, что делать, чтобы он ничего не заподозрил… и ушёл утром, не тронув её.
— Он… лежит в спальне. На кровати. Тебе придётся лечь рядом, желательно даже… подползти под него. Чтобы не разозлился, — я сглатываю, зажмуриваясь. — Он… не любит, когда я избегаю его прикосновений. Поэтому тебе придётся терпеть, если утром… он захочет… проявить нежность. Я была очень послушной в последние дни, сделала всё, чтобы он был доволен поведением своей жены и чтобы завтра к тебе было как можно меньше внимания. Просто лежи. Не отворачивайся. Не смотри в глаза. Подчиняйся. Не противоречь. Будь покорной и тихой. Если спросит… говори, что любишь, что принадлежишь только ему навсегда… И он уйдёт.
— Я всё сделаю, госпожа Аминнариэль, — Малвайн осторожно касается моей ладони, сжимая её. — Я не подведу вас.
— Спасибо тебе, — всхлипываю судорожно, чувствуя к этой девушке благодарность, близкую к благоговению. И вину за то, на что я её обрекаю.
— Нет. Это вам спасибо, — я внезапно оказываюсь в её объятиях. — Не вините себя. Я сама на это согласилась. Я знаю, на что иду и ради чего. Если вы мне рассказали всё, что нужно, то я готова пойти и занять ваше место.
Всё ли? Мне так страшно, что думать почти больно. И кажется, что малейшая деталь может всё испортить, выдать Малвайн, раскрыть наш с Тори план, обречь нас всех на погибель. Но это не так. Мы всё продумали. Всё! Он не должен узнать, что я жива и свободна от него. Поэтому я заставляю себя собраться с мыслями.
— Тебе… нужно снять платье. Такого у меня не может быть. И к нему лечь обнажённой, — произношу сипло.
Она молча кивает и принимается поспешно стягивать с себя одежду. Чтобы уже через пару минут передо мной стояла до жути похожая на меня обнажённая девушка.
Ритуал воссоздал мой облик в ней настолько точно, что на рёбрах даже видно следы плети, а спина наверняка исполосована, как и моя. Только боли она моей не чувствует. Её раны всего лишь иллюзия. Я сама не ожидала, что ритуал так хорошо получится. И это огромная удача. Так Малвайн сможет достоверно притвориться больной на целый день.
— Богиня пресветлая, — выдыхает Тори, обходя Малвайн и поднимая на меня испуганные глаза.
Я лишь мотаю головой, отказываясь что-либо говорить об этом, и шагаю к стене, чтобы нащупать магические рычаги.