О чем-то говорили рядом стоящие люди, где-то что-то противно пищало, а меня несло на пятнадцать лет назад.
- Для установления личностей погибших нужен тест ДНК.
Биоматериал.
Невозможность опознания.
Закрытые гробы.
- Вся страна скорбит вместе с вами.
- Вера, мне так жаль.
- Там летели целыми семьями.
Я должна была быть с ними. Или они со мной. А теперь я их не встречу.
Поднимусь в небо, а попаду в ад.
- Вера! - меня резко дернули под локти. Я плечом ударилась о ленту. - Вера, встань!
Или боль, или приказной тон, или все вместе, но слова дошли до моего сознания и потянули меня наверх вместе с сильными руками моего спутника.
Я, кривя губы, посмотрела на Михаила. Он сжимал мои плечи - сильно, крепко, неприятно.
- Отпусти меня, - заныла я. - Отпусти. Не хочу...
- Может, валерьянки накапать?
Я повернула голову - охранник расстроенно оглядывал меня.
Тогда мне тоже совали валерьянку.
Не надо было никуда ехать. Надо было остаться в аэропорту. Насовсем.
- Надо остаться в аэропорту, - вслух произнесла я, и мой голос в голове прозвучал так, будто у меня заложило уши.
- Пойдем.
Мы вышли в зал ожидания. Михаил тянул меня за руку. Я обернулась и посмотрела на табло. Другие цифры, другие рейсы. Кто следующий?
- Вера, - он рывком развернул меня к себе. - Слушай меня и повторяй.
Я рассеянно оглядывала его хмурое лицо. Он тряхнул меня.
- Повторяй за мной.
Я испуганно кивнула.
- Ты никуда не летишь.
- Ты... Я никуда не лечу.
- Ты остаешься здесь.
- Я остаюсь здесь.
- Ты справишься.
- Я справлюсь.
- Ты позаботишься о моей бабушке?
- Что? - я часто заморгала. Удивленно огляделась по сторонам, возвращаясь в здесь и сейчас. - Что...
И стало стыдно. Стыдно и до боли грустно, что снова не смогла, что опять кого-то подвела, в очередной раз оставшись на земле.
- Простите меня.
- Никто ни в чем тебя не винит, - Михаил ослабил хватку. - Посмотри на меня.
Я исподлобья глянула на него и снова отвела глаза. Он взял меня за подбородок и, легонько нажав, заставил поднять голову.
- Мне очень жаль, что все так вышло, - я шмыгнула носом. Начинала болеть голова и лицо.
- Ничего страшного. Теперь все нормально?
- Да.
Он пошарил рукой во внутреннем кармане куртки и протянул мне сложенный квадратом, отутюженный платок.
- У тебя кровь идет из носа.
Я кивнула и, взяв платок, приложила его к верхней губе. Потом отняла, оглядывая красные пятна.
- Где Маргарита Васильевна?
- Я здесь, - княгиня сидела тут же, раскинув полы своей необъятной, бурой шубы. - Вы готовы ехать домой, Вера?
- Мне очень жаль.
- И мне. Но здесь есть и моя вина. Я знала, как вам будет тяжело, и все же решила вам помочь.