Городчане возделывали поля, разводили скот, охотились на зверя, ловили рыбу. В праздники, которых на морозную пору приходилось немало, собирались на площади. Задорно гудели длинные камышовые дудки, бренчали наперебой балалайки. Долгие протяжные песни перемежались звонкими, озорными частушками. Меж заставленных снедью столов отплясывали отроки и отрочицы… Дружно и весело жили росы.
Шли годы, столетия сменяли друг друга и, казалось, ничто не сулит перемен. А они были уже не за горами…
*****
Первые лучи солнца только позолотили маковки теремов, как Харвиг проснулся. Он потянулся и радостно вскочил с лавки. Сегодня был большой праздник – окончание жатвы! Весь день дотемна на Торжке будут гулять. А на рассвете он договорился с Васяткой отправиться на рыбалку.
Однако разбудить младшего брата оказалось непросто. Тот ни в какую не желал открывать глаза, что-то бурчал сквозь сон и брыкался. Харвиг в конце концов с досадой махнул на него рукой.
– Пеняй на себя, соня!
Отрок захватил в сенях удочку и вышел во двор. На потемневшей колоде у тына дремал Архип. Похоже, старик ждал Буяна. Харвиг, вспомнив про того, опечалился. За вчерашней кутерьмой даже погоревать было некогда.
Он прошёл на задний двор, в сад. Там, во влажной с ночи земле был прикопан берестяной туесок с червяками. Харвиг сунул его за пазуху и вернулся к воротам. Старик по-прежнему спал. Мальчик тихо выбрался за калитку и припустил по узким булыжным улочкам вниз по склону горы. Из-за высоких, крепких заборов вслед доносилась ленивая брехня сонных псов. Где-то на Заречье гортанно прокукарекал петух.
Харвиг вновь вспомнил минувший день. Столько всего случилось, скажи кому – не поверят!
Буян, Зубила, внезапное спасение и чудесное яблочко. Гром, молнии и ливень с чистого до той поры неба…
Впрочем, по поводу внезапной грозы как раз всё было понятно. Харвиг осквернил сад богини, и Гамаюн, её небесный помощник, прибыл туда, чтобы покарать негодяя.
Кабы не резвость ног, лежать ему, дурню, там горкой пепла.
Харвиг набегу помотал головой. Нет уж, лучше про то не думать.
У городской площади он перешёл на шаг. После запретных пещер горы Алатырь, урочища Макоши да водяной мельницы тут было самое интересное место.
Круглый год здесь бурлила жизнь! На Торжке обменивались новостями, сбывали товар, князья назначали сход, либо, как ожидалось нынче, всем народом гуляли на праздниках.
В дальнем конце, у подножия горы, возвышался каменный храм. Внутри за резными дверями стояло изваяние Макоши. Там же, у её ног, громоздились обломки прочих богов, разрушенные при сотворении мира.