Следующий день был наполнен какой-то особенной суетой. Харвиг ощутил её ещё в Трапезном Зале, за завтраком. Под сводами бестолково метались манхуры, дурачась и проказничая сверх всякой меры. Утихомирить их было некому, – стол высшей был пуст.
Кибаль, молчаливая в последнее время, была взволнована. А Глери явился к столу в нарядном сюртуке и с причёсанными волосами.
–Да что происходит?! – не выдержал Харвиг.
В это время в зал вошла Телери. На девочке было красивое золотистое платье. Обычно распущенные волосы были заплетены в украшенную цветами косу.
–У Телери день рождения. – объяснила Кибаль.
–Тюха-матюха… А раньше вы сказать не могли?
Телери подошла к ним и присела на лавку рядом. Тотчас ей поднесли золотой поднос, на котором сверкала серебряная посуда.
Кибаль принялась читать надписи:
–«Медальон из телятины с боровиками», «Гусиная грудка с багровником» …
–О! – перебил её Глери, – мой любимый рецепт!
–«Красная рыба с сыром и крапивой». – закончила отрочица.
–А на сладкое только один мушиз, – заметил Харвиг. – «Тринадцать»!
Он потянулся к кувшину, но Кибаль шлёпнула его по руке.
–Вначале надо поздравить! Вот.. – она протянула розовую коробочку, перевязанную белой атласной лентой.
Телери потянула за кончик и, когда та развязалась, подняла крышку. Внутри мерцала разноцветными камнями уже знакомая друзьям бабочка.
Телери вскрикнула, но следом переменилась в лице. Она отодвинула от себя подарок.
–Бери! – подтолкнула коробок обратно отрочица. – Она мне уже надоела. Летом я раздобуду другую.
Телери неуверенно вытащила заколку и приладила к волосам. Девочки обнялись. Дождавшись, когда они налюбуются украшением, слово взял Глери.
–Я.. н-написал для тебя стихи. – запинаясь вымолвил он.
Телери удивлённо округлила глаза, а Харвиг и Кибаль переглянулись. Между тем Глери поднялся и, слегка растягивая слова произнёс:
Осенним днём, ненастья полным,
Или студёною зимой,
В Тахгаре свист поднимет злобный,
Или весной, когда снега,
Под солнца жаркими лучами,
Сольются дружными ручьями,
Аках наполнив берега,
И летом, радостной порою,
Под гомон шустрых птичьих стай, –
Весь год с тобой, – в любую п-пору,
И день, и час, – тебе я рад!
Харвиг, девочки и сидящие за соседними столами принялись хлопать в ладоши.
–По-моему, неплохо! – одобрил Харвиг. -Про злобный свист, – так особенно!
Телери и Кибаль закивали. Красный от смущения Глери опустился на место.
Теперь настала очередь Харвига. Он в замешательстве похлопал себя по карманам, засунул в них руки и вдруг его глаза просияли.