* * *
Вирджиния-Бич, став очень маленьким, едва виднелся на горизонте. Серебристо-красная лодка плавно замедлила ход и остановилась. Стив встал и бросил якорь на мелководье. «За дело, Карлос. Если промедлим, они проплывут мимо».
Пробираясь на корму на непослушных ногах, Хэткок глядел на тёмную воду, представляя себе длинную, гладкую рыбу, которая могла отдыхать сейчас прямо под лодкой, раскрыв грозящую гибелью пасть и дожидаясь его наживки. Поверхность воды была очень гладкой, но стоило рыбе заглотить крюк, как она начинала бурлить, словно в кастрюле. «Прямо как в жизни, — подумал он. — Она тоже обманчива». Он вспомнил свои прежние мысли о том, что морская пехота совсем его забросила.
Хэткок заметил, что его любимый корпус морской пехоты никогда его не бросал, лишь тогда, когда жизнь его снова обрела какой-то смысл. Всё то время, пока он прятался в своём «блиндаже», другие морпехи писали ему, звонили и приходили к нему домой. Они и не собирались его бросать. Каждый год они отвозили его в Квонтико на банкет Ассоциации заслуженных стрелков и привозили обратно. Лига корпуса морской пехоты учредила в честь Хэткока приз, который командующий корпусом морской пехоты стал ежегодно вручать рядовому или сержанту, внёсшему наибольший вклад в развитие стрелкового дела за истекший год.
А самое значительное событие произошло весной 1985 года. В тот жаркий виргинский день зал был забит до отказа, на всех местах и вдоль стен сидели и стояли люди, пришедшие посмотреть на церемонию выпуска курса инструкторов снайперов-разведчиков морской пехоты и послушать выступление легендарного морпеха.
В тот солнечный день 3 мая 1985 года Карлос Хэткок стоял у входа, переминаясь в начищенных ковбойских сапогах. Изувеченными, плохо гнущимися пальцами обожжённых рук он подтянул и поправил тёмно-коричневый галстук под наглаженным воротником новой бежевой рубашки, надетой под коричневый костюм. Накануне Джо сходила в «Пемброк Молл» и купила новые рубашку и галстук, специально для этого особого случая. Чуть раньше они с подполковником Дэвидом Уиллисом посмеялись по поводу его официального наряда. «Надо было ярлык на галстуке оставить, — сказал Уиллис Хэткоку, — смог бы сдать потом и деньги обратно получить».
Наконец настал час дня. В здании через дорогу от стрельбища, на котором прошла большая часть его службы, Карлос Хэткок стоял перед выпускниками снайперской школы и их родными. Он немного дрожал, потому что толком не знал, как себя вести и что говорить. Но, несмотря на нервное напряжение, усталость и мышечную боль, он был предельно счастлив. Он помолчал, обведя глазами всех присутствующих, и начал говорить сдавленным от волнения голосом. Он не зачитывал текст и не читал заученное наизусть выступление, он говорил от всего сердца.