Люди еще могли выбраться. Откинуть люки, выскочить из пламени!
Они бились до последнего снаряда, до последнего патрона в последнем пулеметном диске.
Охваченная пламенем машина круто развернулась и ушла в озеро. Пятеро остались на боевых местах.
Никто не знает и не узнает уже никогда, о чем они думали. И я не посмею сочинять ни предсмертной песни, ни прощальных слов героев. Точно установлено одно: они не сдались. Ни живыми, ни мертвыми.
Народная легенда требовала: искать, найти, отдать последние почести пяти танкистам.
Озеро пытались исследовать одиночки и группы, добровольцы и саперы. В сорок шестом, в начале пятидесятых, в пятьдесят седьмом годах. В июне 1964-го решили использовать пожарные машины.
Тщетно. Авторитетная комиссия - председатель горисполкома, секретари горкома партии и комсомола, военный комиссар, начальник городской пожарной команды - подписала акт: "В результате полной откачки воды в озере, расчистки от ила до минерального грунта и прощупывания до глубины 1,6-2 метра установлено, что танка в озере нет".
Исчез. Или не было? Был, возможно, но в другом месте, в другом городе, не в Великих Луках...
Значит, все, что в официальных бумагах и частных письмах, - ошибка, заблуждение?
Танка в озере нет! И напрасны все розыски. Карпова, других людей. Начальника Никольского отделения связи А. В. Ласыгина, например.
"Ваше письмо было вскрыто для выяснения, так как колхоза в д. Масловка в данное время нет. Я решил уточнить интересующие Вас данные.
Гр-н Ребриков Петр Георгиевич, 1920 г. рождения, действительно проживал в д. Масловка, но потом в 1931 г. уехал с родителями под Москву. Из опроса населения узнал, что сестра Ребрикова проживает от нас в 20 км. Стараюсь связаться с ней, но пока не смог".
Начальник почты мог - куда проще и на законном основании! - отослать письмо с пометкой "адресат выбыл". А. В. Ласыгин отправился в свой выходной день по раскисшей дороге за двадцать километров. И вот:
"Мой дядя, Ребриков Петр, погиб в январе 1943 года. Об этом написал его друг. Танк, попав в окружение, был подожжен, и весь экипаж, решив не сдаваться, направил свой танк в озеро. То же сообщил маме и командир части.
Высылаю единственную фотографию, которая сохранилась.
Ребрикова Людмила".
Постепенно установилась связь почти со всеми родственниками погибших танкистов.
"Ваше письмо глубоко взволновало меня и опять вскрыло тяжелую душевную рану, которую даже время не сумело зарубцевать. Боль не утихает до сих пор, хотя с момента гибели мужа прошло уже столько лет.
Наш дом в Худинске стоит на берегу реки. Мать Михаила Федоровича Прияткина часто, пойдя за водой, возвращалась без ведер.