- Я ничего о ней не слышал, - ответил он как можно более нейтрально.
- О, судя по всему, она просто сокровище. Во всем королевстве такую не найдешь. Она уродлива и неряшлива, не знает этикет и совершенно не образована… Это точно не пара такому человеку, как ты, - она добавила настойчиво, - ты не должен позволить ему надавить на себя и навязать этот союз, если он попытается. Говорят, она вообще не проявляет к мужчинам интерес. Настоящая монашка без монастыря.
- И откуда тебе знать? – спросил граф Фаулз, оглядывая ее сверху-вниз и одновременно с тем думая, способен ли король в действительности провернуть с ним такой финт.
- Ей двадцать два, она до сих пор не замужем и никогда не была с мужчиной. Я слышала, она была обручена три года с каким-то капитаном, но он так на ней и не женился. Видимо, бедолага так тяготился этим союзом, что предпочел сбежать от нее на войну. Кто знает… Может, он и погиб там намеренно!
Он некоторое время молчал, глядя на нее пристально и недружелюбно. Она же тяжело дышала, запыхавшись, будто только что взбиралась по ступеням на самую высокую башню замка.
- Я женюсь, когда пожелаю жениться, - сказал он, наконец, холодно, - король никого мне не подложит, пока я этого сам не пожелаю.
- Что если он хочет, чтобы ты оставил наследников?
- Я не претендую на трон, - отмахнулся тот.
- Но ты мог бы, - она рискнула приблизиться и осторожно положить руки ему на плечи, будто святая покровительница. В голосе же ее послышалась дьявольская хитрость, - ты знаешь, я могу привлечь на твою сторону моего мужа… И вся его армия будет в твоем распоряжении.
Он тряхнул плечами, сбрасывая с них ее руки. Посмотрев на собеседницу исподлобья, граф Фаулз прорычал:
- Я не собираюсь править королевством. И тем более совершать переворот.
- Но ты только подумай об этом! Ведь ты был бы куда более могущественным королем…
- Нет. Я думаю, тебе пора уходить.
- Но Грегор…
- Нет, - он резко поднялся, и собеседница испугано отшатнулась. Высокий, сильный, при желании он мог бы убить ее одним ударом, - вон из моих покоев, Виолетта! Ты осточертела мне этими разговорами!
Любая друга леди оскорбилась бы и смутилась от таких грубых слов и явной угрозы в интонации и жестах, но леди Виолетта Стивенс считала себя особенной и все еще верила, что лорд Грегор Фауз думает так же.
Ее, определенно, задела грубость, но она решила простить его, смолчать и направилась к выходу из комнаты с гордо поднятой головой, уверенная, что он оценит ее благородство и возьмет слова обратно.
- Миледи, - Грегор выкрикнул, когда она уже стояла на пороге. Она повернулась легко и изящно, будто в танце, жажда, как он будет извиняться, но тот и не думал это делать, - полагаю, будет лучше, если мы начнем пользоваться официальным тоном. Не думаю, что разумно демонстрировать фамильярность в общении.