Когда танец подошел к концу, мои уши уже пылали, столько непристойностей успел нашептать в них господин Тэмотсу. Но мне не было покоя и у фуршетных столов, где оставил меня кугэ Накаяма, отвлеченный его сотрудником по служебным делам.
- Так вот какая она, игрушка Кугэ Оокубо. Хороша! – не успев порадоваться, что я осталась одна, уловила непристойное обсуждение своих прелестей у себя за спиной.
Сделала вид, что ничего не услышала. Как же обидно чувствовать себя вторым сортом без права даже высказать колкость в ответ на сыпящиеся на тебя оскорбления!
- О, вот и очаровательная кейнаши господина Кейташи – подлетел какой-то франт.
– Вы ведь не откажете мне? – потащил он меня к танцующим парам, не дожидаясь моего согласия. Собственно, он и не интересовался им, ухватив меня за руку и ведя на площадку, отведенную для танцев.
Была бы я кизоку – знатной дамой при муже, родственнике или покровителе, никто не посмел бы так себя со мной вести. Но я была по статусу ниже прислуги и, когда господина не было рядом, никто не считал нужным, что-либо спрашивать у меня, любому их приказу, не порочащему моего господина, я была обязана безропотно подчиняться.
Я видела, как с азартной улыбкой, ни на минуту, не выпуская меня из вида, наблюдает за мной господин Тэмотсу, как Таши все больше закручивает водоворот дел, и он уже почти не оглядывается, чтобы проверить как я обхожусь без него. От предчувствия чего-то недоброго сердце начало подкатывать к горлу, а танцующий со мной франт добавлял паники еще больше.
- Вы не боитесь, что Вас утащит какой-нибудь особо очарованный Вашей экзотической красотой самурай?
- Я не слишком интересный приз, в зале есть более знатные и красивые дамы, господин… - ответила, лишь бы, ответить, обращаясь по всем правилам, которым обязана следовать кейнаши, чтобы не оскорбить знатного господина.
Я ожидала, что он назовет мне свое имя, однако франт как-то загадочно рассмеялся и, резко развернув меня, буквально втолкнул в руки, подошедшего со спины мужчины, который тут же сомкнул их у меня на талии не позволяя отстранится.
- Вы недооцениваете себя, - сказал он на последок и удалился.
Теперь этот незнакомый мне господин продолжил вести меня в танце, начатом франтом.
- Вы действительно невероятно привлекательны, и я говорю не только о внешней красоте. – пристально изучая меня взглядом, проговорил он. – Вы так трогательно пытаетесь сохранить хотя бы видимость своей независимости и с таким сознанием собственного достоинства держитесь, что Вас хочется тут же в центре зала поставить на колени и отыметь, чтобы указать Вам ваше место.