- Кругом помощники! - невольно улыбнулась Зина. - Буду теперь жить, как барыня!
Сломав иголку и на этом закончив свою ремонтную деятельность, к ней подошел Ленька и грубоватым голосом, отводя глаза в сторону, сказал:
- Мы хотим к линии фронта пробраться. Так что нас не ищи.
- Глупо! - огорченно ответила Зина. - Очень глупо!.. Значит, меня одну оставляете с Галькой?
Ленька потупился:
- Мы хотим за маму и тетю Нину мстить.
- Глупо, очень глупо! - повторила Зина. - Отомстят взрослые. А вдруг тетя Ира и Солнышко придут, а вас нет! Что я тогда им скажу?
Кажется, эти слова отрезвили мальчишек, но с этого дня к Зининым тревогам прибавилась новая - за них.
Соблюдая конспирацию, к Зине никто из подпольщиков не заглядывал. При редких встречах на улице Фруза спрашивала:
- Как дела? Как живешь?..
- Ничего! - бодро отвечала Ромашка. - Живем.
Она ни на что не жаловалась. Ничего не хотела ни у кого просить. А жить ей становилось все труднее. Очень плохо было с обувью. У ребят, кроме тряпок, которыми обертывали ноги, ничего уже не было. А зима надвигалась, о ней напоминали октябрьские утренники, когда вся жухлая луговина покрывалась седой изморозью.
Глава восемнадцатая
Фруза пришла к Зине в воскресенье. Заглянула сперва к ней, затем в соседнюю комнату - к ребятам. Никого нет. Пытливо огляделась по сторонам. Пусто и мрачно. Тощие соломенные тюфяки на кроватях, застланный газетой стол у окна, большой деревянный сундук у стены, покрытый какой-то дерюгой.
На улице разыскала мальчишек.
- Зина с Галькой ушли к бабушке, - сообщили братья.
Стояли они перед ней, засунув руки в карманы драных штанов, давно не стриженные, угрюмые. Один - светловолосый, с добродушными голубыми глазами, другой - смуглолицый, чернявый и быстроглазый.
- Кто же вас теперь кормит?
- Зина! - угрюмо отозвался старший.
"Как это она управляется со своим семейством?" - невольно подумала Фруза.
- Скажите сестре, что я завтра снова зайду.
В коридор из своей комнаты вышла соседка-немка. Она пристально посмотрела на Фрузу, поправляя на груди белый пуховый платок.
- Вас что ходит?.. Кого нужно глядеть?.. - спросила она.
- Подругу! - бойко ответила Фруза, а про себя отметила: "Под строгим надзором живет Ромашка! Нужно быть осторожной".
А Зина в это время была в деревне, разговаривала с дядей Ваней. Он уже несколько дней не вставал с постели.
- Плохо мне, Зинуша!.. - грустно произнес он. - Последние деньки доживаю. - И, видя, что рядом больше никого нет, понизив голос до шепота, вдруг признался: - Это я Ирину и Солнышко с партизанами познакомил. Через меня они получили задание следить за курсантами, кто с какого фронта, из какой части... Скажешь потом ребятам, что их мать и твоя сестра погибли за Родину. - Дядя Ваня с трудом откашлялся. - А наши обязательно придут... снова продолжал он, слегка приподнимаясь на постели и глядя помутневшими, воспаленными глазами на племянницу. - Придут... Наши победят! Вот только я, жаль, не доживу... Прошу я тебя, Зина... Ты теперь уже большая. Позаботься о Любочке... малышка еще она. Бабушка совсем плохая, вряд ли до победы протянет... На твое попечение оставляю...