– Я не люблю этот город. – Подытожила она после внимательного изучения картины в окне.
– Я не удивлён, но ради приличия поинтересуюсь, почему?
– Ради приличия отвечу кратко – он слишком перенасыщен жизнью. – Кира перевела взгляд на мужчину и нашла на нём задумчивое лицо. В чуть прищуренных глазах бликовало любопытство, но он ни о чем не спрашивал.
Та самая компания друзей, дождавшись напитков от баристы, расположилась за соседним столиком. Сгусток ярких принтов на их одеждах посреди сдержанных цветов интерьера отвлекал взгляд. Куда ни повернись, в поле зрения влезали ярко голубые пятна на одном, кислотно-жёлтые на другом и убийственное сочетание василькового и оранжевого на третьем представителе молодёжи.
– Вернёмся в офис?
– Вернёмся.
***
К позднему вечеру проект был готов для показа к правкам. Кира вышла из офиса около двенадцати, в кабинете гендиректора ещё горел свет. Она ехала домой по пустеющим дорогам и с улыбкой вспоминала этот продолжительный день. Их разговоры, малиновый чай, и улыбку Максима в присутствии Ольги.
***
– Кир, скажи мне, что происходит? Раздался его сонный хриплый голос. Кира почувствовала, как её лицо заливается краской в темноте. Саша щёлкнул выключателем на прикроватном торшере. Кира зажмурилась, но не от света, а от стыда.
Мужчина сел на кровати, протер указательным пальцем глаза, а потом всей рукой, бодрясь, сморщил лицо.
– Мы с тобой вместе или что? Может, только друзья уже?
Она подтянулась руками и села, оперевшись на мягкую спинку кровати. Перевела взгляд на его лицо. Ей захотелось заплакать. Перед ней сидел родной человек, с усталым измученным лицом, с померкшим взглядом, с рваными печальными морщинками у глаз.
Они несколько секунд, молча, смотрели друг на друга, пока он не придвинулся и не притянул её в теплые нежные объятия.
– Давай поговорим? – мягко предложил он. Из глаз женщины посыпались слезинки удивительно правильной формы, словно стеклянные. Она не могла произнести ни слова из-за кома в горле.
– Ты совсем перестала со мной говорить. Я же всегда уважал твою зону комфорта, всегда принимал потребность побыть одной. Ни разу не выпытывал адрес твоей мастерской. Теперь понимаю, что зря.
Она уткнулась лицом в его горячую грудь, а мужчина продолжал говорить.
– Я знаю, что тебе очень важна работа, творчество. Но так нельзя. – Он замолчал. Кира ждала, что Саша начнет её обвинять, но он неожиданно сказал: – Хочешь, я заброшу фирму, найду что-то со щадящим графиком, чтобы у нас как раньше было время?
Её слезы из идеальных превратились в бесформенные солёные ручьи, потекли по щекам, вискам, пробрались в ухо, плюхнулись на его кожу, наперегонки побежали по ней вниз.