– Так же, как и для тебя?
– Он просто ушёл. Спокойно вышел из аэропорта.
– Меня это не удивляет, хоть я и не одобряю. А какой ты ожидала реакции?
– Не знаю. Любую эмоцию на лице, хоть какой-то знак неравнодушия.
– А сейчас ты спрашиваешь о нём ради Ксюши, так?
Кира молчала. Это было не так, но она не понимала, чего хочет услышать от неё Ольга. Девушка была далеко не глупа, она отодвинула свою чашку, облокотилась на стол и заговорила:
– Ты не подумай, что я злорадствую над Ксюшей или тобой. – Она внимательно рассматривала обеспокоенное лицо Киры. – Макс, он не умеет жить для себя, понимаешь? Не умеет бороться за своё, отступает, сдается, как сильно бы ни желал. Считает что всем вокруг должен и обязан. А потому, если ты захочешь, я скажу, где он. Только попрошу не говорить Ксюше.
– Тебе не кажется, что им нужно поговорить?
– Мне кажется, что сначала поговорить нужно вам. Она вытянула из него достаточно, Макс достаточно жил для неё. Ксюша не такая ранимая и шелковая, как может показаться на первый взгляд. Она отлично умеет выпускать когти, а ещё лучше может маскировать их под пушистые лапки.
– Как бы ни было, негативный персонаж в этой истории – я.
– Если хочешь, я тоже буду считать себя негативным персонажем, но мнение своё не поменяю. Я сейчас говорю с тобой только потому, что он хоть что-то за многие годы делает для себя. Прости, я не буду скрывать. Я поддерживаю не тебя. Я поддерживаю его, потому что он впервые за десять лет привязался к человеку, не потому что обязан, а потому что чувствует себя с тобой живым. Он впервые хотел что-то для себя.
Кира долго колебалась, стоит ли девушке знать обратную сторону всех этих необязательств. Но ей хотелось довериться голубым понимающим глазам.
– Оль, – начала она, глубоко вздохнув и сжав пальцы на руках и ногах. – Он рассказал, как мы познакомились?
– Да, на мероприятии.
– Это не совсем так. За три недели до этого мы с ним впервые встретились.
Оля выпрямилась в кресле и нахмурилась. Кира придвинулась ближе к столу, будто так разговор становился ещё более приватным. Она очередной раз засомневалась, стоит ли говорить, но видела перед собой неподдельный сочувственный взгляд.
– Я тогда добивала один проект. У меня есть студия на проспекте. Всю ночь я провела там, завершила все правки только под утро. С недельным недосыпом, вымотанная голодная вышла на улицу, чтобы поехать на работу. Остановилась в дверях, чтобы подышать воздухом, немного взбодриться. Знаешь, просто стояла на крыльце и думала, как же влиться в эту утреннюю суматоху, чтобы меня не снесло толпой. И увидела глаза. – Кира указала на Ольгу. – Вот эти самые глаза. Только карие и испуганные. На безразличном каменном лице. Он втянул дрожащими губами воздух, и подошёл к краю дороги.