– А можно? – недоверчиво спросил Серфер.
– Нет, конечно, – КуДзу сурово нахмурился, – категорически запрещено! Разве что сыну ПалСаныча…
Суровая гримаса на его лице превратилась в хитрую улыбку.
– И это действительно сработает? – спросил Серфер. – Я смогу пойти куда захочу и поговорить с кем захочу прямо в вашей тульпе?
– В исправленной реальности, – поправил КуДзу. – Тульпа это другое. Социальная база хранит виртуальные портреты всех граждан; обращаясь к ней, можно точно просчитать реакцию любого человека на любое действие и на любую фразу. Поразительно точно, мы и сами первое время не могли поверить. С любым человеком можно встретиться в виртуале, побеседовать и даже вступить в физический контакт. Этот виртуальный образ мы и назвали тульпой. Но при желании можно внести в выбранный портрет некоторые изменения, и тогда результат будет совсем иной.
– Какие изменения?
– Да почти любые. Например, захочется тебе встретиться с одноклассницей, которой ты не нравишься – и в исправленной реальности она будет от тебя без ума. И, конечно, внешность ей можно подправить – грудь увеличить или уменьшить, цвет волос изменить, веснушек добавить или убавить. Все что угодно, хоть цвет трусов…
– Понятно! – поспешно перебил Серфер, краснея. – А без исправлений можно попробовать?
– Тебе можно, – подтвердил КуДзу, – но теперь уже в другой раз.
15 лет 15 дней, утро
Серфер поймал себя на том, что снова смотрит на Таньку. Все мысли просто отключились, он даже не мог сказать, сколько времени пробыл в таком трансе. Учитель что-то говорил, меняя картинки на экране, но слова пролетали мимо, никак не воспринимаясь.
КуДзу сказал, что можно поменять все, даже цвет трусов. А если не менять – он будет таким же, как в реале? И база его знает? Наивный вопрос; конечно же, база знает. Она еще и не то знает – и цвет, и размер, и где и когда куплены, и сколько раз стирались. База знает гораздо больше, чем покажет в итоге. Просто потому, что визуализировать можно только крошечную вершину айсберга, а весь гигантский массив информации, стоящий за ней, будет лишь смутно подразумеваться.
О чем это я! – оборвал он себя. – Я же не собираюсь… Конечно нет, никто ничего не покажет и не увидит! Это же Танька!
Танька давно волновала Серфера, непрошено вторгаясь в его мысли. Хотелось подойти к ней, заговорить, посмотреть в глаза. Раньше это получалось как-то само собой, но где те времена. Теперь все изменилось; рядом с Танькой он мгновенно глупел, мялся, мямлил что-то невнятное и в итоге начинал себя ненавидеть. Стыдно даже представить, как это смотрелось со стороны.