— Я лучше потом окунусь, — буркнул я, — мне еще домик ставить.
Мне уже показали место, где можно это сделать. Там, когда я закончил, меня и нашел проводник. Дождавшись, когда я посмотрю на него, что-то произнес на незнакомом языке.
— Не понимаю, — я помотал головой.
— Мое имя Дач. Позволь узнать, как ты сумел выжить после встречи с самкой тутхарры? Это почти никому не удавалось, только великим воинам.
— Это такой хищник темный?
И я описал зверя, с которым воевал за цветок.
— Нет, это чилс. От тебя до сих пор пахнет ею, особенно от вещей. Запах терпкий.
— А, — я вспомнил странную пещеру с таким запахом, где я переночевал, — так я ни с кем не встречался. А этот запах был в пещере, где я провел одну ночь, вот и пропитался им. Даже не подозревал, что он такой стойкий. Так что ваша похвала незаслуженная.
Вот только вид проводника был более чем странный — огромное изумление на его лице подсказало мне, что я ляпнул что-то не то.
— Мой род издревле поклоняется тутхарре, — начал он свой рассказ. — Это самый опасный хищник в мире, а мы уверены, что не только здесь. Из моих соплеменников никто не видел его, а как выглядит передается только от отца к сыну или дочери. Длинное гибкое тело, большие когти и зубы. Он способен менять окрас и сливаться с деревом или камнем. Этот запах — это запах самки, когда она делает логово, чтобы обзавестись потомством. В это время ее боятся, поскольку она за пару тысяч шагов не подпускает никого к нему. Она как-то чувствует посягнувших на ее территорию и всегда убивает. То, что ты остался жив, я не знаю, как объяснить, но ты будешь желанным гостем у нас. Я, Дач, приглашаю тебя.
Он приложил руку к сердцу и склонил голову. А я как раз вспоминал, что действительно в том месте не встретил никакой дичи, еще не мог понять, что там происходит. А, оказывается, местные обитатели прекрасно осведомлены, что можно делать и когда, а чего нет.
— Я с удовольствием посещу вас, вот только не могу назвать когда.
— И еще я очень тебе благодарен за айнар-ва-тийя. Я никогда не смогу отплатить тебе за него, нет ничего дороже его, — и увидев непонимание на моем лице продолжил: — Я почувствовал его вкус в твоем угощении. За всю мою жизнь лишь однажды был найден цветок, что краше всего ранее виденного. Из него приготовили настой, и каждому члену моего рода досталось по глотку. Его ни с чем не перепутать. Никто не знает, почему он вырастает в том или ином месте, и происходит все за одну ночь и один день. Ночью растет, днем цветет.
— А почему он так ценен?
— На каждого человека он действует по-разному, старику продлит жизнь, слепой увидит солнце, вылечит любой недуг и не даст заболеть какое-то время. Если здоров, то станешь сильнее или быстрее, или более ловким. Ты только этим, — он показал взглядом, кого имеет в виду, — не говори ничего. Не для них это знание.