— Иногда мудрый совет полезнее любой иной помощи, — наставительно сказал Феликс.
— Не помогут тут советы… — пробубнила Элис.
— Что-то с твоими родными, с семьёй? — наугад предположил Феликс. — Я прав?
— Нет, нет, нет, — Элис отчаянно замотала головой. — С ними, к счастью, всё хорошо.
— Ну, а что же тогда?
— Это, — девушка понизила голос до еле слышного шёпота, — Слишком личное. Я… не могу сказать. Простите, я действительно не могу. Но я клянусь, на моей работе это больше никогда не скажется!
Последние слова она почти прокричала, — так, что даже Энтони в коридоре мог, наверное, что-то расслышать.
— Да при чём здесь работа?! — воскликнул Феликс. — Я за тебя беспокоюсь, а не за работу, понимаешь?
Элис попыталась изобразить на своем лице самое искреннее раскаяние.
— Ну, за наше дело я тоже беспокоюсь, конечно, — добавил Феликс уже спокойнее. — Но тебе я безоговорочно доверяю.
— Мне кажется, Энтони в чём-то подозревает меня, — призналась Элис, вытирая глаза.
— А вот на этот счёт беспокоиться совершенно точно не стоит, — отрезал Феликс. — У Энтони слишком богатое воображение. Всё, о чём он говорит, смело дели пополам.
— Так… я могу идти?
— Ты уверена, что больше ничего не хочешь мне рассказать?
— Да. Со мной всё в порядке, честно. И спасибо за заботу.
— Иди домой. Завтра можешь не появляться. Тебе надо хорошенько отдохнуть: вид у тебя неважный.
— Тогда до понедельника, — Элис склонила голову и покинула кабинет шефа.
Больше всего на свете ей хотелось сейчас побыть одной.
Глава шестая. Беда не приходит одна
Следующие несколько дней прошли в постоянных попытках договориться с "Нулевым отделом" об обмене пленными. В конце концов, после многих часов бурной полемики сторонам удалось прийти к общему знаменателю.
Элис в переговорах участие не принимала. Большую часть рабочего времени девушка проводила в обществе профессора Джонса, — вместе они пытались отыскать математическое обоснование искусственной ликвидации Зеркал, однако пока что их попытки не увенчались успехом.
Ей казалось, что Феликс избегает её, и чем дальше, тем сильнее она убеждала себя в этой мысли. После того разговора они почти не общались, а все поручения Феликс передавал через других агентов. Сталкиваясь в коридорах, Элис всякий раз пыталась поймать его взгляд, и всякий раз её сердце замирало, когда она видела, что во взгляде шефа что-то изменилось, вернее, появилось что-то новое. Что же именно? Разочарование, сомнение, недоверие?..
Каждый вечер она ворочалась в постели, пытаясь заснуть и гадая, что Энтони сказал тогда Феликсу, и было ли это как-то связано с изменившимся поведением последнего. Каждый вечер она вновь и вновь задавала себе эти вопросы и не находила ответов. И поэтому с каждым днём Элис всё сильнее нервничала, злилась на свою никчёмность, а на все приглашения друзей провести вечер вместе неизменно отвечала отказом: в шумной компании она чувствовала себя ещё более неуютно, чем в одиночестве.