– Да, конечно, – поспешно отвечаю я. – Но у меня было очень нелегкое расставание и с Лешей, и с Мишей. Я не уверена, что готова снова ходить на свидания.
– Именно поэтому я предлагаю обычный обед. Дружеский.
– Я правда проспала, Вадик, – улыбаюсь я, потому что тиски, сжавшие сердце, чуть ослабли.
– Ну, ладно. Дай знать, когда будешь готова. Я хочу узнать тебя получше.
– Договорились, – легко и просто вру я.
Может, Вадим и прав, возможно, однажды я смогу полюбить кого-то еще, забыть о том, что бросила свою семью. Ходить на свидания, наряжаться, чтобы понравиться мужчине, ловить его влюбленные взгляды и стараться скрыть свои. Еще полгода назад мысль о том, что когда-нибудь я решусь на детей, пугала до истерики, а сейчас это – моя недосягаемая мечта.
Артемка и дочка… маленькая хорошенькая девочка, которую я никому и никогда не позволю обидеть.
В моих фантазиях у нее Лешкины глаза.
– Так я фикус-то подарю? – с надеждой спрашивает Вадик.
У него при этом такой несчастный и умоляющий вид, что я не могу отказать.
Не знаю, что скажет Алевтина на поселившийся в комнате для персонала цветок, но мне нравится зелень. Он оживляет небольшое помещение, привносит в него уют. Читать во время перерыва, спрятавшись за зелеными листьями, будет восхитительно спокойно.
– Спасибо, мне очень нравится, – а вот это уже искренне.
– Улыбайся почаще, – говорит Вадим.
Я делаю вид, что не замечаю его взгляд, полный надежды, когда он видит столик с чаем и кофе, но здесь даже врать не нужно: если Алевтина вернется и увидит, что вместо работы я пью чай с подчиненным и другом Каренина, то я окажусь на улице быстрее, чем объясню, как все так получилось.
Поэтому, закрыв за Вадиком дверь, я прижимаю пальцы к горящим щекам. Вот невезение! Почему вокруг меня постоянно концентрируются неприятности? Чувства Вадима – это последнее, чего мне не хватало для того, чтобы поехала крыша. Только бы Лешка не узнал! Может, я напрасно дала ему надежду, не желая обижать резким отказом? Может, стоило переступить через благодарность к нему и сделать так, чтобы одна мысль обо мне вызывала отвращение и обиду уязвленной гордости?
Когда возвращается Алевтина, я все еще размышляю об этом, складывая в ведро средства для чистки кафеля и зеркал.
– Я посмотрела камеры, – с порога сообщает женщина.
Мое сердце не бьется.
– Вас видел один человек. Зашел к Каренину рано утром, очевидно, увидел прелестную картинку, и сразу вышел.
– Какой?
– Вадим Геннадьевич, заместитель.
Алексей
Я пытаюсь найти себе оправдание. Честно пытаюсь. И даже нахожу.
Первое: я собираюсь разрешить ей встречаться с ребенком и не могу рисковать безопасностью Артема.