– Сегодня мы идем в кино.
– Хм, – подруга сложила губы трубочкой и сдвинула их в сторону.
– Просто кино, – усмехнулась я. – А потом он отвезет меня к Никите.
– Черт, Ник!
Виола раскинула руки в стороны.
– Он ведь тебя ждет! Ты точно к нему сегодня приедешь?
– Ну разумеется, – успокоила я подругу.
– Ох, детка, кажется, тебе предстоит делать выбор.
Я лишь беспечно фыркнула. Что бы там ни говорила Виола, сомнений в том, что наш друг – гей у меня все еще не было. Однажды он даже спину мне тер в душе – разве натурал, а уж тем более влюбленный в объект экзекуции такое бы вынес?
– Вадим необыкновенный, – промурлыкала я, обнимая подругу, и, приподнявшись на носочки, потерлась щекой о ее щеку. – А еще у него такая улыбка… м-м-м. Смертельный номер, а не улыбка!
Виола сжала меня в объятьях и обреченно вздохнула.
– Глупенькая ты дурочка, Лисен. Смертельный номер потому и зовется смертельным, что после него все, кранты.
– А Вадик – отличный реаниматор, – прошептала я довольно.
Подруга взяла меня за плечи и взглянула в глаза.
– Обещай, что не станешь с ним спать сегодня. Максимум, что можешь ему позволить – это поцелуи. Договорились?
– Договорились, – улыбнулась в ответ и отперла дверь авто. – Поеду домой, посплю немного. Сегодняшняя ночь дает о себе знать.
На прощанье я чмокнула Виолетту в щеку и нырнула в душный салон автомобиля. Включила кондиционер, вдыхая спасительный свежий воздух: все-таки плюс тридцать – это несколько перебор.
– Пока, – шепнула сквозь закрытое стекло.
Подруга махнула рукой и величественной походкой направилась ко входу в салон.
***
Витая в самых радужных мыслях, я припарковала «жука» на свободное место недалеко от подъезда, схватила сумочку и выскочила в июньскую духоту. Несмотря на небольшую сонливость, чувствовала я себя прекрасно. Пару часов сна – и буду совсем как новенькая.
Копошась в сумочке в поисках ключа, я неспешно подошла к подъезду.
– Алиса, – раздался над ухом знакомый голос.
Внутри все похолодело. Я испуганно подняла взгляд и замерла, не в силах произнести ни единого слова: прямо передо мной стоял Стас. В руках он сжимал знакомую спортивную сумку, а на его лице застыла мировая скорбь.
– Нам надо поговорить. Прошу, выслушай меня.