— Придётся тебе пройтись пешком, — прервал её речь. — Хреново мне. Сидеть на лошади не смогу, буду лежать. Но доберёмся быстро, тут недалеко.
— А-а?.. — девочка надулась пузырём и сдулась. — Недалеко?
— Таверна.
— Откуда здесь взяться таверне? — растерянно захлопала ресницами. — Ни одной крупной дороги поблизости.
— Чудеса, — буркнул и пошёл к лошади.
Пока я занимался лошадкой, Алиса не проронила ни слова. Видимо, серьёзно озадачилась — откуда взяться таверне посреди глухого леса. Образование у мисс Дей имелось — не сомневался, но к нему прилагалась зашоренность. Даже в оборотней не верит девочка. Я мог бы превратиться, чтобы лично развеять предрассудки, но, боялся, мой волк напугает её до остановки сердца. Примерился взглядом к миниатюрной девочке — зверь ей в холке выше пояса будет. Нет, пусть чернобурка сперва увидит кого-нибудь поскромнее, а я объясню ей что к чему.
Привязал мешок с вещами к сбруе и кое-как забрался в седло. Сердце глухо колотилось о рёбра, а дыхание сбилось, словно я несколько миль пробежал. Сейчас бы горячего бульона и ничком на койку — проспать пару суток, пока магия не выветрится.
— Поведёшь лошадь прямо по тропе, а как увидишь огромный дуб, сворачивай направо. Полмили, и мы на месте.
Я навалился грудью на шею кобылы. Лес всё ещё приплясывал перед глазами, ветер усиливался, а настроению Алисы можно заказывать панихиду. Шла рядом, злая как тысяча чертей, и на меня не смотрела. Противно?
— Хватит буровить меня взглядом, — заявила, не поворачивая головы.
— Красивая ты. Как не смотреть?
— Пользоваться безвыходным положением дамы подло, — лиса нахмурилась. — Мне не на кого надеяться, кроме вас, Ярхан, — голосок дрожал, но она не теряла достоинства. — Тем не менее это не значит, что я позволю себя трогать или… Чего вы там от меня хотите.
— Расслабься, — я горько ухмыльнулся. — Ничего я с тобой не сделаю. Думаешь, не понимаю, что ты такого урода к себе не подпустишь? — оттянул пальцем шрам на щеке.
— Вы стесняетесь своего лица и совершенно не задумываетесь о поступках, — лисичка, наконец, посмотрела на меня. — Некоторые из них куда страшнее рубцов на ваших щеках.
Не нашёл, что ответить. Если честно, я не слишком разговорчив. С бабами точно… В основном выбивал из них стоны членом, а там не до расшаркиваний. С Ингрид было иначе, но недолго. Она принимала меня таким как есть, а с моей стороны о сильных чувствах речи не шло. Мне нравилось честность этих отношений. А она?.. Говорила, что любит, но с такой мачехой несложно было придумать себе чувства. Даже к зверю, привыкшему к разгульной жизни. Думаю, она видела во мне крепость, за стенами которой можно укрыться от опекунши и вынужденного брака с де Сантом.