* * *
Вопреки планам и гудящим яйцам, я засиделся за столом в компании эля. Захмелел, и трахать разносчицу стало лень. Без особого восторга наблюдал, как девка гарцевала по залу, иногда подходила к двери в подсобку, бросала короткий взгляд на меня — «пора»? Клиента с деньгами она обслужила бы в комнате над кабаком, а мне и коморка с бочками сойдёт.
Совсем расхотелось…
В штанах всё готово к бою, а в голове одна мысль — где взять чёртовы деньги, чтобы не сдохнуть этой весной после трёхмесячных скитаний по Чёрному лесу? Дожил, Ярхан! Не хватало только немощью по мужской части разжиться. Баб я раскладывал часто и с удовольствием. Единственная радость в жизнь проклятого оборотня. И то не круглый год…
Стиснув зубы, заставил себя оторвать зад от стула и пошёл к подсобке. Выбросить из головы всё, хотя бы на полчаса.
— Я заждалась, — мурлыкнула разносчица на ухо.
Она накрыла ладошкой мой ломящийся от долгого ожидания пах, толкнула дверь. Едва мы оказались вдвоём в тесной комнате, прижалась — клещами не оттащить — и сунула руку в карман моих штанов.
— Эй, полегче! — прохрипел, кусая девичью шею, и сжал её запястье, не дав выудить из кармана монеты. — Я в состоянии расплатиться.
— Это… пока, — со стоном выдала девка. — Скоро себя забудешь.
Ты глянь! Захотелось заржать. Чтобы забыть всё что можно и нельзя Ярхану надо много, и шлюха для такого подвига точно не годится. Но разносчица решила доказать — Ярхан ошибается. Опустилась передо мной на колени, скинула платье с плеч, оголив налитую грудь с острыми тёмными сосками и, похотливо заглядывая мне в глаза, потянулась к пуговицам — освободить член из тесного плена штанов.
Кто-то заорал…
Крики явно не из кабацкого зала — глухие. Значит, с улицы. Это отвлекало от главного, и в башке снова загудело — «деньги, деньги, деньги»…
— Чёрт!
— Ярхан, я всё сделаю, — прошептала шлюха, обжигая дыханием налившуюся возбуждением головку члена и сняла с неё языком выступившую капельку.
Кивнул и, забрав носом воздух, запрокинул голову, стараясь избавиться от гула, который назойливо лез в уши.
Хрен!
Можно подумать, что перед кабаком устроили драку, вот и вопят, но к монотонному галдежу прибавился женский голос. Колокольчик… мать её, звал на помощь, да так жалобно, что в груди всё сжалось до боли.
— Хватит, — заявил, стянув со стояка чмокающую ртом девку.
— Не понравилось? — она вытаращила на меня глаза.
Вместо ответа я достал из кармана золотой и бросил ей. Достаточно, чтобы «извиниться». Натянул штаны и вышел из подсобки.
Кабацкий зал оказался пуст. Вот это да! Значит, не зря чуйка подсказала сматывать удочки. Дремавший внутри меня волк проснулся и ощутимо куснул —