– Двигайся – хрипит он мне, осипшим от возбуждения голосом, и я повторяю все в такт его бедрам.
Вверх-вниз, вперед-назад.
Пик наслаждения накрывает неожиданно, и я, содрогнувшись, прижимаю его голову к груди, больше прогибая спину. А муж, осыпает поцелуями грудь, заставляя еще бесстыднее торчать твердые соски от откровенных ласк.
– Моя девочка – срывается с его губ, а дыхание вибрирует от бешеного темпа – Сладкая…
Напряженность в теле, огненный ком в паху растет и усиливается с каждой минутой. Разливается то горячей лавой, то холодом пробегает по коже.
Он, чуть откинувшись на спинку кровати, придерживает меня, а сам не сводит глаз с моей груди и тела. В его взгляде темная порочная похоть, вскрывающая самые запретные желания, оголенные чувства. И это сводит меня с ума, заставляет быть самой открытой, распутной и беспринципной особой.
Я содрогаюсь в экстазе третий раз, и падаю обессиленно ему на грудь.
– Устала? – шипит он на ухо мне, и легонько пересаживает на кровать – Это еще не все…
Приподнимает мои бедра и ставит на колени.
Я с шумом хватаю воздух, когда он проникает сзади, растягивая с новой силой, заставляя податься вперед от резкий фрикций. Но его руки крепко держат меня, не отпуская ни на сантиметр от возбужденной плоти.
Всхлип, и во мне разрываются сотни тысяч осколков от яркого безудержного оргазма. Глеб обрушивается на меня каменной глыбой, придавливает весом тела, а внутри проходит ток от его разрядки. Пульсация оглушает, и я понимаю, что он все-таки настаивает на своем.
Упрямый и целеустремленный муж. Мы занимались сексом, и снова без презерватива.
Уставшие лежим на кровати и восстанавливаем дыхание.
Меня раздражает тишина и самоуправство Глеба.
Почему он не берет в расчет мои желания? Почему идет напролом?
– Эля, прости… – выдает неожиданно он, словно прочитав мои мысли – Я понимаю, что ты еще молодая и тебе хочется развиваться, расти в личном и профессиональном плане, но мне уже тридцать пять. Я хочу быть отцом, пока есть силы, возможность… Наша жизнь скоротечна, и события в моей судьбе тому пример…
Он вдруг поднимается, и поспешно одевается.
Вышел из номера.
Я остаюсь одна. Смотрю в потолок и ощущаю себя законченной эгоисткой. Может Глеб прав? Обучение я завершу, а потом найму няню после родов, и буду работать. Пусть неполный день, но расти в карьерном стремлении, а не сидеть с пеленками и распашонками.
Мысли путались, туманом заволакивало сознание от нескольких кульминаций нашей близости.
Я провалилась в глубокий сон.