– Печальная история. Жаль, что так случилось! –
Пышные бутоны привлекали внимание и аромат шел потрясающе чудесный.
– Да, жаль, ведь Глеб её очень любил. Она была смыслом его жизни. Жили счастливо и хотели детей, но видимо не судьба. Эту историю знают все, но то, что Глеб в депрессии вот уже два года и он занимается самобичеванием, никто не знает или просто не догадываются,– похлопал меня по руке,– Так, что никому не говори, хорошо?
– Да, конечно,– уверила я мужчину. – У меня нет привычки, вмешиваться в чужую жизнь,– и решила перевести тему в другое русло. – А почему здесь нет орхидей?
– Орхидеи есть, но в противоположном конце сада. Их мало,– и его лучистые глаза, засияли от радости. В моем лице Петр Михайлович, похоже, нашел единственного собеседника.
– Мой любимый цветок, мне нравятся орхидеи. Утонченные и красивые, у них нежные лепестки и они не сравняться ни с одной розой – поддержала я разговор. Розы – избитая банальность, хоть и признаны королями сада.
– Ты права, деточка, орхидеи – прекрасный цветок, и это я тебе говорю, как садовник со стажем,– отвечал он, тепло улыбаясь.
Солнце клонилось к закату и сумерки постепенно ложились на огромную территорию особняка, окутывая все туманом.
– Уже темнеет и тебе лучше идти в дом. Спокойной ночи! – и Петр Михайлович приветливо махнув рукой, скрылся за углом коттеджа.
– Да, хорошо, и вам тоже! – и, направилась в особняк.
Но подходя к крыльцу, я подняла голову и увидела на втором этаже в окне темный силуэт. Мурашки страха пробежали по спине. И стоявший, заметив мой взгляд, задернул занавеску.
В своей комнате я не могла отделаться от мысли, что в окне был хозяин дома Глеб. Он смотрел на нас, то есть на меня. Всей кожей ощутила внимательный и проницательный взгляд. И от жутковатого чувства, я не могла отделаться всю ночь.
Прошёл месяц моей работы. Деньги я перевела маме, чтобы она оплатила квартиру, учебу и садик моих братьев и сестёр. Себе оставила небольшую сумму только для необходимых покупок. Важнее сейчас поддержать близких, а мне здесь вполне комфортно и хорошо.
Но мои будни были серыми и тяжелыми. Приходилось работать до ночи, чтобы бы все успеть убрать и не вызвать недовольство нашего Семена Павловича – дворецкого. Опасения мои были напрасны и не подтвердились. Он, проанализировав мои старания даже выписал премию, чему я очень обрадовалась.
Мне нравилось здесь работать. Я подружилась с Марией Петровной. Она оказалась строгой, но справедливой женщиной. Стала мне второй мамой. Мы любили с ней сесть после обеда за чашкой чая и немного посекретничать. Мужчины расходились по своим делам, а мы уделяли нашим разговорам пятнадцать минут, и потом уже сами торопились все успеть сделать вовремя.