— Мама просила меня разузнать, если возможно, ее девичью фамилию.
— Я попробую, посмотрим, что получится.
— Если вы достаточно близко знакомы с мистером Леонардом, то можете спросить его о происхождении ее драгоценностей.
— Нет, но он упомянул, что у ее первого мужа были более глубокие карманы, чем у него. Возможно, это от него остались алмазные броши и жемчужные ожерелья.
— А он не называл имени ее первого мужа?
— Я очень осторожно прощупывал дорогу на территорию. Нельзя сыпать вопросами слишком быстро, не опасаясь подозрений.
Кетти кивнула и после небольшой паузы спросила:
— Как вел себя мистер Бьюрек?
Он бросил на нее понимающий взгляд:
— Удивительно, что вы так долго не справлялись о нем. Я застал его в своем кабинете, куда он вошел под предлогом поисков копии письма Косгрейву из Адмиралтейства. Он, естественно, понимает, как мне неприятно заниматься таким делом. И вы, конечно, понимаете, что он ищет что-то еще.
Кетти немного подумала, а потом сказала:
— Так как он думает, что у вас нет доступа к секретной информации, возможно, он искал любовное письмо к миссис Леонард или от нее, — предположила она с невинным взглядом. — Если он ее воздыхатель и источник ее доходов, он может ревновать к вам.
— Как я понимаю, мы теперь называем вещи своими именами. Могло быть и так. Но у меня другая мысль. Сегодня я получил из Испании письмо от своего фронтового друга, в котором он спрашивает меня о здоровье. Бьюрек мог случайно увидеть пакет или узнать от мальчика-рассыльного, что я его получил. Мне обычно не приходит на службу личная корреспонденция, но я писал ему какое-то время назад о предложении Кестлри и о том, что я собираюсь принять его.
— И вы думаете, что Бьюрек по ошибке принял его за деловое письмо? Оно было в вашем кабинете?
— Нет, я положил его в карман, чтобы вечером написать ответ. Я вообще не связывал письмо с его визитом. Если ему известно о нем, значит, он очень хорошо осведомлен обо всем, что происходит в штабе. Такая посвященность в чужую работу необычна. Особенно для Генерального штаба, — добавил он, устало взглянув на нее.
— Вы выглядите утомленным, лорд Костейн.
Возможно, вы перетрудились. Вам нужно выпить чая.
У камина было так уютно и так приятно сидеть рядом с Кетти, что Костейну очень не хотелось уходить:
— Нельзя ли распорядиться принести поднос сюда.
Он увидел, что ее глаза испуганно расширились.
— Я поступил неосмотрительно? Я не хотел вас обидеть, но ведь ваш дядя находится за соседней дверью.
— Просто… Просто мама все приготовила в другой комнате, — сказала она, чувствуя себя полной дурой. Ее мать придавала этому вечеру большое значение. Сама же Кетти с удовольствием бы осталась именно там, где они сидели.