Так или иначе, Нора отогнала от себя все эти рассуждения, как бы отмахиваясь от каких-то раздражающих мошек, сразу же вернувшись таким образом в повседневную рутину. Ведь, как-никак, у нее было еще огромное количество поводов, из-за которых следовало нервничать! Тут тебе и родители, трагически погибшие на войне; и сестра, предавшая всех родных и близких; и проблемы с контролированием своих способностей, то и дело пытающихся угробить тебя. Да уж, жизнь Элеоноры Блэкуолл никак нельзя было назвать легкой.
Горячие капли скользили по спине Натаниэля, пока он намыливал голову, вспоминая разговор двухнедельной давности.
– Ах, Нейт, я бы хотела показать тебе наши фотоальбомы…
Катрина Мейпл выглядела как типичная современная деловая женщина. Одетая просто и со вкусом, она будто бы вечно куда-то торопилась. На щеках колдуньи красовался персиковый румянец, а слегка закрученные волосы цвета капучино доставали до подбородка.
Выкроив пару часов в своем загруженном графике, леди Мейпл согласилась встретиться с Гринфайером младшими в одной из кофеен осеннего региона. Женщина была вежлива, приветлива и, кажется, безумно рада увидеть Нейта вживую.
– Хочешь – верь, хочешь – нет, но раньше чарокровные тоже хранили подобную информацию в печатном виде… Во время войны было уничтожено столько архивов, просто кошмар. У меня даже не осталось снимков маленького Ника, что уж говорить про собственные. Смогу все передать лишь на словах. В детстве Триша была той еще пацанкой, но тогда мы еще не были знакомы. Доминик привел ее в Чарм, когда ей, кажется, было лет семнадцать…
– Она не из Чарма? – удивился парень.
– Ой, следовало с этого и начать, я совсем не подумала. Триша была простокровной. Твой отец встретил ее на Земле, во время какой-то вылазки с родителями. У них как-то быстро все закрутилось. Триш и ее брат были сиротами, предоставленными сами себе. Родители Доминика предложили им отправиться в Чарм, – заметив полный надежд взгляд юноши, колдунья поспешила добавить, – мне жаль, но твоего дяди уже тоже нет в живых. Он, как и твоя мама, с тех пор жил в Чарме. Триш и твой отец уже через год стали делить общий дом. У нас всех тогда как раз были различные практики, кто-то познакомился на них, кто-то был знаком еще с академии. Я сразу нашла с Тришей общий язык – она была достаточно прямолинейной, но намного более женственной, чем в детстве. Если честно, мне трудно сказать, на кого из родителей ты больше похож. Ты будто смешан из двух противоположностей. С возрастом черты лица твоей мамы становились лишь более плавными, а Доминика ты и сам видел – его никак не назовешь плавным и изящным.