- Виктора? – Рид кивнул. – За что?
- За это. – Мужчина дал голосовую команду, и его браслет развернул небольшой экран с эротическими подвигами моего бывшего жениха.
Ну, что сказать, его личная жизнь могла вогнать в краску даже бывалых извращенцев. Мальчики, девочки, мальчики и девочки, девочки постарше. Вот они в гостинице. Кстати, в той самой, куда мы собирались разместить гостей, прибывших издалека. Валера утверждал, что там все на высшем уровне. Номера, обслуга, даже есть специализированные «ясли» для домашних питомцев. Теперь я понимаю, откуда такие точные сведения.
Потом шло несколько кадров из загородной резиденции. А вот чудное видео того, как мой бывший жених наслаждается минетом в исполнении молоденькой медсестры отделения педиатрии. Видимо, ухватил сладенького, когда ждал меня с дежурства. Вот, и букет в руках до боли знакомый.
А со мной он ничего подобного не вытворял. Под одеялом. Без света и только ночью в позе бутерброда. Так, и комплекс неполноценности размером с солнечную систему получить можно.
- Я не очень хочу быть в курсе его жизни.
Рид кивнул и погасил экран. Смотреть на калейдоскоп приключений бывшего жениха было неприятно. Но, почему-то только с эстетической точки зрения. Как плохо снятое порно. Не более того.
- Прости. Не подумал, что тебе может быть неприятно.
- Всем неприятно признавать свои ошибки. Я не исключение.
- Я понимаю, что ты нас совсем не знаешь. Поверь, я сам не ожидал, что так все обернется. Но должен тебя просить, дать нам шанс. Нам всем.
- Знаешь, Рид, - он по-прежнему сидел, чуть наклонившись вперед, - я не знаю, что у вас на уме. Но, это не страшно. Гораздо хуже то, что я не знаю что у вас здесь. – И указала пальцем на грудь мужчины. В то место, в самом центре грудины, где у марсиан расположено сердце.
И уже в следующую минуту, этот самый палец был прижат к таким горячим губам, такого холодного главнокомандующего.
Рид Мрантек
Для общения со своей, теперь уже женой, Рид выбрал одну единственную тактику: «правда и ничего кроме правды». Кира росла в другой среде. У них разные взгляды на жизнь, на семью, на роли мужчины и женщины в обществе. Вообще на все. И своей, не всегда приятной, правдой, Рид надеялся минимизировать количество обид и недопониманий, которые могут у них возникнуть на первых этапах совместной жизни.
Самым сложным во всем этом было смотреть на нее и сдерживать себя. Кира старалась быть спокойной, рассудительной, логичной. Но ее желание пробивалось сквозь стену этой наигранной сдержанности, и его отголоски просто срывали ему крышу. Раз за разом, он вспоминал, что рано переходить в наступление и заставлял себя сосредоточиться на разговоре. Ровно до того момента, как тонкий пальчик не уперся ему в грудь.