Лиди, моя помощница, только покачала головой. Из-за кучи бумаг и папок с текущими и архивными делами виднелась только ее темноволосая макушка с затейливой прической из трех кос, свернутых в змеиный клубок. Во время моей беседы с клиентом, Лиди старательно маскировала хихиканье под приступы внезапного кашля.
– Уверена, что они идеальная пара? – Лиди поднесла к лицу какой-то листок, на котором размашисто и грозно синела чья-то подпись, а затем небрежно смяла его, отбрасывая в мусорную корзину. Следовало напомнить ей, что документы требуется подшивать в папку и относить в архив, но головная боль усилилась, лекция о документообороте была отложена до лучших времен.
Но вопрос был интересным.
– Уверена. Будь это не так, я бы не посмела соединить их жизненные пути. Зачем обрекать их на страдания?
– Ты веришь в любовь? – Лиди лукаво улыбнулась, прикрывала ладошкой жемчужно-белые зубки. Ей нравилось меня дразнить.
Я вздохнула, опуская занавеску и возвращаясь за рабочий стол:
– Любовь – слишком расплывчатое понятие. Я верю в судьбу.
С соседнего стола донеслось возмущенное фырканье, но я пропустила его мимо ушей. Разрушать чужие идеалистические представления о любви желания не было, к тому же, на меня с укоризной смотрела бухгалтерская книга, распушив в стороны сотню листов, погашенных чеков и счетов, которые ждали своей очереди на оплату.
– Принеси мне чаю, пожалуйста, и покрепче. Умираю как голова болит.
Лиди прошуршала юбкой, направляясь в кухоньку. Там она долго громыхала посудой, выбирая чашку покрасивее. А затем вернулась, с победным видом выставляя на стол едва ли не весь парадный сервиз. Здесь было все: заварник, чашка, сахарница, склянка с самодельным джемом, сливочник… Я смотрела на все это великолепие, не находя слов. Надо бы ей зарплату поднять, что ли? Решено, подниму, как только Лиди вспомнит, что документы требуется аккуратно хранить, а не выкидывать.
– Спасибо, – откашлявшись, поблагодарила я, – давай займемся делами.
Но вновь погрузиться в сведение баланса мне не удалось. Мой маленький домик сотрясся до основания, со столом посыпались картонные папки с делами. Лиди, ойкнув, схватилась за стол, но землетрясение прекратилось так же внезапно, как и грянуло.
– Что случилось? – охрипшим от волнения голосом спросила я, поднимаясь на ноги. Яркое, весеннее солнце померкло, как будто еще до обеда на Геммин опустились сумерки. За окном взметнулась простыня, затрепетала на ветру. Исполинских размеров полотно накрыло дом, заключая нас в ловушку.
– Дракон! – тоненько воскликнула Лиди, прижимая ладони к лицу, а затем метнулась к двери, выбегая в сад, куда с небес рухнуло клыкастое чудо.