– Я точно слышала, – настаивать было опасно, но я рискнула. На горизонте показалась знакомая дверь кабинета Лоркана, время утекало сквозь пальцы. В груди что-то вибрировало на низкой частоте, и я поймала себя на мысли, что стараюсь как можно сильнее затянуть момент, прежде чем придется войти и встретиться с князем лицом к лицу. Охрана, которой прежде у кабинета я не видела, была усилена в разы: рядом с дверью дефилировали три пары гвардейцев с надутыми от усердия щеками.
– Леди Ималия, проверьте слух, – Снорре рванулся вперед, распахивая дверь и едва ли не силой впихивая меня внутрь. Гвардейцы кинулись в рассыпную, опасаясь гнева своего капитана. Я по инерции сделала еще пару шагов и остановилась. Прийти в себя после подобного было не просто: Снорре, ведя себя совершенно по-хамски, нарушил три или четыре строжайших правила этикета, а самое главное – прикоснулся ко мне без разрешения. Но на первый раз я решила спустить все с рук, тем более, что меня ждало более важное дело.
Кабинет на первый взгляд был абсолютно пуст. Не успев разозлиться, что Снорре меня обманул, я услышала тяжелый вздох со стороны ниши в стене, которая в предыдущий визит не бросилась в глаза.
– Ималия? – еще один тихий вздох, который медленно перетек в низкий стон. По рукам побежали мурашки, дурное предчувствие подкралось сзади и цепкими коготками пробежалось по шее сверху вниз.
– Князь? – я шагнула к нише, потянувшись к плотным занавескам цвета запекшейся крови. Плотно сомкнутые, они скрывали от меня то, что находилось внутри. Бояться мне было нечего, но страх все равно проклюнулся.
– Идите сюда, – голос князя слабел с каждой минутой, как у умирающего. Я не решалась отдернуть портьеру, комкая в пальцах ее мягкую ткань. Что ждет меня внутри? Я постаралась припомнить, что говорил Снорре о состоянии князя после покушения, но в голове билась только одна мысль: надо избежать процедуры дознания любой ценой.
– Я жду. Вы сами просили меня о встрече, а теперь трусите? – голос князя окреп, в нем звякнули уже знакомые мне нотки металла. Лоркан начинал терять терпение.
Внутренне сжавшись, я резко отдернула портьеру. И не смогла сдержать вскрик.
Лоркан полулежал на кушетке, утомленно прикрыв воспаленные веки. Ресницы подрагивали, откидывая на бледное лицо тень. Губы вытянулись в тонкую линию, потеряв цвет. Но и без того красок было слишком много. Белая рубашка Лоркана была измазана кровью, которая постепенно впитывалась впитывалась в ткань и темнела. Пятен был так много, что только сумасшедший заподозрил обыкновенную царапину, нанесенную кинжалом со спины. Но больше всего меня пугал отпечаток кровавой ладони – смазанный, но еще четкий, алеющий на шее князя.