— Их уничтожили, зачистили, — я не оправдывался, но звучало мерзко, знаю. — Потому и прятался, чтобы Кирсанов думал, что свидетелей нет, но я есть!
— Сомневаюсь, что ты есть, — бросив сухо, Макс повел плечом, будто сбрасывал с себя противные прикосновения, и презренно скривился. — Береговой Лешка, мой друг, который умер два года назад, себе бы не позволил поднять руку на женщину.
И ушел, хлопнув дверью.
— Девочка, держи, — мне в руки сунули тарелку, а я сжалась, будто в ожидании удара.
Мужчина тут же отступил и, полоснув меня странным взглядом, поднял руки:
— Прости, не думал, что испугаю. Я лишь хочу, чтобы ты поела. Вид у тебя… будто неделю не кормили. Бледная, худая. У меня дочка твоего возраста. Я бы ей всыпал за такую строгую диету.
Он коротко улыбнулся, и лицо незнакомца будто исказилось от боли. Словно его мышцы не привыкли к подобным ужимкам. Я лишь кивнула и, спрятав взгляд, отступила к окну. Положила в рот кусок мяса и, жуя, посмотрела в окно. За спиной переговаривались люди Макса. Поневоле прислушиваясь, отметила, что обсуждают Лютого. Называют его имя и фамилию, будто это обычный человек, а не монстр, ломающий жизни.
Но верить я могу лишь ему. Никто из этих людей и не подумает обо мне, я для них — никто. А, судя по мрачным лицам и оружию, с которым не расставался ни один из присутствующих — они ничем не лучше тех, кто напал на меня. Просто сейчас они на нашей стороне. Нашей… Не моей. На моей стороне никого, кроме Лютого, который вынужден смириться с этим.
Когда живот заныл, поняла, что перестаралась, съела больше, чем собиралась. Кажется, мне подкладывали несколько раз, тарелка до сих пор была полна. Я посмотрела на еду и подумала, что Лютый, наверное, так ничего не поел. Этот упрямец способен вышвырнуть даже того, кто помог ему, чтобы никому не показать слабость. Я вспомнила, как он, заливаясь кровью, тащил меня, как отказался от лечения, как велел выметаться врачам.
Решительно подошла к окружённому людьми Макса столу и под одобрительные смешки положила ещё мяса и овощей на тарелку.
— Ого, — с восхищением посмотрел на меня тот самый мужчина, чья дочь была моего возраста. — Кажется, мне стоит взять свои слова обратно. У тебя девочка отличный аппетит. За двоих!
Я отделалась улыбкой и, юркнув в направлении палаты, лишь молилась, чтобы там не оказалось Макса. Да, этот человек с тёмными глазами казался всесильным в своевременной помощи и очень надёжным, но он друг Лютого, а, значит, враг мне. Даже опаснее для меня, потому что с Лютым мы в связке, а у Орлова развязаны руки.