— Мне эти нравятся, — звенящим от «счастья» голосом заявила она, кивая в неопределенном направлении. — А тебе… любимый?
Администратор разложил перед нами несколько раскрытых бархатных коробочек.
— Нет, — отсек я категорично. — Я хочу что-то необычное. Все это — прошлый век. Скучно и тривиально. Я видел у Льва Николаевича особую коллекцию, самую яркую, — поддал низкой интонации и шире заулыбался, глядя Ангелине в глаза. — Ведь с моей невестой скучать не приходится, она такая горячая! Нужны кольца из весенней коллекции. Они подчеркнут страсть моей ненаглядной.
Ну и как тебе теперь моя игра? Ли-на.
— Да ты… — голос её на мгновение дрогнул, в синих глазах мелькнула вспышка болезненной ярости. С трудом справившись со злостью, которую вызвал мой намёк, Ангелина вновь мягко пропела: — Да ты ещё горячее, мой вулкан! И да, — вжимая в меня ногти, раздирая кожу, процедила она, — нам до смерти нужны именно те кольца!
На мужичка было жалко смотреть, у него лицо исказилось так, словно при нём только что умерла богатая бабушка… в последнюю минуту не подписав завещание в его пользу.
— Мне так жаль, — искренне простонал он и возникло ощущение, что администратор вот-вот рухнет на колени, — но та коллекция практически распродана в первые же минуты… — Тут лицо его осветилось надеждой: — Но остался один лот. С голубыми бриллиантами! Он выставлен на аукцион. — Подхватив планшет, быстро там что-то набрал. — Пока ставки растут, но есть возможность выкупа, если вы готовы заплатить такую цену.
Он развернул ко мне планшет, и я услышал кашель Ангелины, которым она скрывала смех. Сумма была астрономической.
— Оформляйте, — я улыбнулся уголком рта и достал из внутреннего кармана карточку. — Лишь бы лю-би-ма-я была довольна. — И, наклонив голову, все-таки прищурился. Вгляделся в ее глаза — искрят, пылают, кричат о ненависти, но затягивают. Ведьма!
Не скажу, что мне жалко денег, но тратить миллионы на безделушки я не привык, лучше отдам тому, кто нуждается. И этот выпендреж бесил. Вот она суть Кирсановой, избалованной дочки олигарха — все счастье в деньгах! Будут тебе деньги, хоть захлебнись в них.
Я сидела в машине и, глядя на руку, двигала пальцами. На безымянном переливался и мерцал голубой бриллиант стоимостью с наш загородный дом. Вместе с конюшней… Папа никогда бы не купил мне ничего столь дорогого. Он, конечно, любит меня, но есть предел цене подарков. Когда я просила что-то выше ста тысяч долларов, говорил «Заработай и купи».
Я зарабатывала. Удивительно, но мне ещё в четырнадцать удалось сколотить небольшой коллектив и с помощью папиных адвокатов организовать молодежный благотворительный фонд.