б) Вопрос с проживанием решался долго и нудно. Участники сельского схода пристально рассматривали нас, и по итогу этого «отбора» была составлена карта расселения: 1 курс и зам. декана по ВР заняли небольшое здание начальной школы, ректор Борис Таисович и декан нашего факультета отправились к местному батюшке, кое-кто из преподавателей «попал» к директрисе (она же и учительница) школы, остальных хаотично раскидали по домам местных жителей. Мы с Катериной очнулись уже за столом, покрытом белой скатертью, на который бабка Марья ставила кринку молока.
Отлично. Хождения по мукам начались.
После того, как был преодолен ужаснейший путь от станции до парома (а это, на секундочку, 4 км пешком!), мы группами по 10 человек переправлялись через Черную речку на остров. Переправа стала единственным приятным моментом за весь день: от меня требовалось только сидеть на рюкзаке и разглядывать бесконечные потоки воды. При взгляде на мое лицо всем окружающим становилось ясно — я не настроена на общение.
Поэтому меня никто не трогал. Я достала карманное зеркальце и влажную салфетку: после «прогулки» через лес меня ровным слоем покрывала пыль, и кое-где к коже пристали какие-то хвоинки и трупы насекомых. Я брезгливо стряхнула с лица и шеи всю эту гадость, и пыталась умыться, израсходовав пачку салфеток.
— Мне нужен душ. А лучше ванна, полная горячей воды. С солью и ароматическим маслом, — больше самой себе, нежели стоящим рядом людям, прошептала я.
Вода за краем деревянного настила парома приятно искрилась, принимая в себя лучи послеобеденного солнца. Я наклонилась, опустив руку в воду, и тут же услышала сварливый голос:
— Руки-то не суй!
Источником звука оказался очень старый мужчина — дедушка лет 80–85. Паутина морщин плотно обхватывала его лицо: казалось, что вся кожа изрешечена толстыми бороздами. Но веселые голубые глаза и залихватски поднятая на затылок фуражка капитана корабля (при этом на тулье, вместо кокарды, была надпись «Капитан. бля>>—буквы коро>> были оторваны) молодили его.
— Почему? Нельзя воду потрогать? — спросила я, прикрывая глаза, чтобы лучше рассмотреть лицо говорящего.
— Сом.
Чрезмерно краткий ответ заставил меня на секунду усомниться в адекватности дедушки. Но раз уж ему доверяют управлять паромом (хотя я не знала, насколько сложный это механизм), то, вероятно, верят в его психическое здоровье.
— Что «сом»?
— Сом кусит.
— Что сделает? — непонимающе переспросила я.
— Кусит. — Повторил дед, и отвернулся.
Я развела руками, показывая Катерине свою растерянность. Она зеркально повторила мое движение. На несколько минут воцарилась тишина, а затем дед неожиданно заговорил.