— Алла, я не знаю, с чего ты взяла, что мы встречаемся…
Я хотела рассказать, что нас ничего не связывает, но девушка прервала меня, недовольно цокнув:
— Ой, все с тобой понятно, — Алла отвернулась, и вышла из круга, направившись к своим одногруппницам.
«Этого еще не хватало», — подумала я, с тоской оглядываясь на стайку девушек из параллельной группы. 404 группа славилась сплетницами.
Кирилл Робертович закончил играть и передал гитару Борису Таисовичу, который начал со своей знаменитой:
«Слепой закат догорел и замер,
И вновь, худобу кляня свою,
Зеленый поезд виляет задом,
А я с моста на него плюю.
Ему — на север, а мне — налево…»
Я против воли улыбнулась. Эту песню я узнала на 1 курсе, когда впервые оказалась на даче у Катерины, Борис Таисович тогда, по моей просьбе, пел ее пять раз подряд. Витя, защищавший мою спину от ветра, на секунду исчез, и снова встал позади. Я заворожено слушала ректора, и через плечо кинула Виктору:
— Всегда нравилось, как он ее поет! Особенно эти слова «ему — на север, а мне — налево».
— А у нас как? Тоже в разные стороны?
Голос принадлежал Кириллу Робертовичу, и от неожиданности я дернулась, запнулась, и неловко впечаталась в грудь преподавателя.
Мужские крепкие руки тут же сжали мои плечи, возвращая в вертикальное положение.
— Не трогайте меня. Я закричу!
Мой вскрик заглушил смех толпы студентов, отреагировавших на какую-то шутку всеми любимого ректора.
— Все-все, — Кирилл Робертович примирительно поднял руки.
Я сжала плечи руками, сохраняя на себе тепло мужских ладоней.
— Марина, я не хочу потерять ту нить, которую мы поймали. закрываясь,
ты снова возвращаешься к своим прежним установкам, к своим пресловутым правилам.
— Да какое вам дело?! — я прямо взорвалась от этого заявления. — Вы, вероятно, для того, чтобы раскрыть студентку Сурикову как художника, полгода выглядели, как чучело?!
— Воу, — мужчина искренне рассмеялся. — «Чучело»? Лестная оценка! Борис, когда увидел, более грубо высказался… Нет, маскарад был устроен не ради тебя, и придуман до знакомства с тобой.
— Зачем? — я попыталась изобразить равнодушие, но получилось не очень.
— То есть безразличие ты только изображаешь? — усмехнулся Кирилл Робертович.
— Меня, как и всех, — последнее я подчеркнула, — интересует, в чем причина тех фантастических метаморфоз, которые произошли с вами. Но это единственное, что заставляет меня с вами сейчас разговаривать.
— Единственное, значит? — показалось, что преподаватель воспринял мои слова, как вызов.
Меня будто бы резко выбросило из круга, и через секунду я осознала, что мужчина тянет меня за собой, держа за руку. Я не успела осознать, что происходит, все было быстро и будто бы в тумане. Ощутила, как сквозь свитер меня кольнула оплетка изгороди из ивы, как становится труднее дышать из-за давления мужчины, будто бы во сне увидела иссиня-черные глаза совсем рядом, и почувствовала прикосновение прохладных губ.