Знаю, должна следовать инструкции: быть невидимой мышкой и не привлекать к себе внимание.
Но я не могу! Желание обернуться во стократ сильнее меня.
Глубокий вдох и выдох. Жмурюсь и сжимаю кулаки, когда решаю все-таки обернуться.
Она прекрасна. Добрая улыбка, обращенная на Макара, делает эту женщину еще красивее.
Идеальная. Сказочная. Обворожительная. Невероятная…
Я бы могла бесконечно перечислять слова, чтобы описать ее красоту, но, боюсь, ни одно из них до конца не передаст в полной мере этот неземной шарм и обаяние.
У нее гладкая кожа, ей за сорок, но выглядит лет на тридцать пять. Белые широкие брюки и свободный легкий топ идеально оттеняют равномерный золотистый загар. Она не худая и далеко не хрупкого телосложения, но выглядит невероятно женственно и грациозно. Короткие волосы, уложенные в идеальную прическу, подчеркивают длинную шею и блеск бриллиантов в ушах.
– Я могу вам чем-нибудь помочь?
Идеальная женщина неожиданно обращается ко мне, заметив пристальный интерес к ее персоне. Смотрит в упор. Взгляд вежливый и прохладный, а от теплой доброжелательной улыбки, обращённой к Макару, остается лишь блеклая тень.
– Извините, у меня не было намерения прерывать ваш разговор. Я только хотела пожелать вам простого человеческого счастья и здоровья вам и вашей семье.
Удивление и смущение от неоднозначной создавшейся ситуации мимолетной тенью легли на ее прекрасное лицо. По всем правилам мне не следовало к ней обращаться не по делу и уж тем более поздравлять с днем рождения. Макар тоже выглядел немного озадаченным, но быстро взял себя в руки, одарив меня скупой улыбкой.
– Спасибо, Ева. Проверь, не растаял ли лед в кулерах для вина и, если есть необходимость, замени его, пожалуйста.
Кивнула и буквально выскочила из кухни, больше ни на кого не глядя. На автомате выполнила задание – вылила растаявший лед из ведер и добавила новый. Тело следовало четкой установке, и скорее всего со стороны я казалась невозмутимо вежливой официанткой, но правда другая – мне было больно. И, пожалуй, такую нестерпимую боль чувствовала впервые за всю сознательную жизнь.
Давно забытые детские комплексы вновь проснулись где-то на глубине моего подсознания, и я почувствовала себя никому не нужной маленькой девочкой. Во мне, возможно, есть дефекты, раз от меня так легко отказались. А может быть я недостаточно красивая, чтобы меня любили или проявляли заботу. Бракованная, с врожденными изъянами, от которых так и не сумела избавиться, сколько бы ни старалась. Вся многолетняя работа над самой собой была проведена зря, и сейчас очень ярко осознала, насколько я ничтожная и убогая.