- Да, это так, - пожилой адмирал с удовольствием наблюдал за онемевшем от неожиданного известия молодым коллегой, вспоминая, что он чувствовал сам много лет назад, когда стал "Вольным Стрелком". Все же, как в свое время его собственный старший начальник, адмирал счел необходимым напомнить Киннисону о правах и обязанностях вольного линзмена.
- Вы можете отправляться куда угодно, заниматься чем угодно и находиться там, сколько сочтете нужным. Вы предпринимаете любые действия, которые покажутся вам необходимыми. Свои действия вы вольны объяснить или не объяснять, как вам угодно, хотя обычно вы будете оставлять в качестве подтверждения своих полномочий узкую полоску бумаги с отпечатком большого пальца. С этого момента вы не получаете заработной платы. Вы можете распоряжаться любыми средствами по своему усмотрению в любом месте нашей Галактики.
- Но, сэр... я... вы... я хочу сказать, что... - Киннисон трижды сглотнул, прежде чем смог заговорить связно. - Я не готов, сэр! Мне кажется, я слишком молод для вольного линзмена. У меня еще недостаточно опыта. При мысли о том, что я вольный линзмен, я немею от ужаса!
- Так и должно быть, так всегда и бывает, - Хейнес говорил вполне серьезно, но и его серьезный тон звучал радостно. Он был горд за своего младшего коллегу.
- Вы теперь почти абсолютно свободны в своих действиях, разумеется, насколько может быть свободным живое существо из плоти и крови. Человеку с улицы такое состояние покажется верхом всех желаний. И только линзмен, облаченный в серое, знает, какая это невыносимо тяжелая ноша, но сколь бы она ни была тяжела, любой Носитель Линзы рад нести ее и считает это за особую честь.
- Разумеется, рад, сэр, только сомневаюсь, по силам ли она мне...
- Эта мысль, сынок, будет посещать тебя время от времени, в противном случае ты бы не стоял сейчас здесь, но гони ее от себя. По мнению тех, кто должен в этом разбираться, - ты не только доказал, что созрел для того, чтобы стать вольным линзменом, но и заслужил эту почесть.
- Откуда они знают? - спросил Киннисон, которого от смущения даже бросило в жар. - Мне просто необычайно повезло во время того рейса. Если бы не перегорел компенсатор Бергенхольма (тогда я думал, что мне не повезло), то ничего не получилось бы. А ван Баскирк, Ворсел и другие... Бог знает, кто только не вытаскивал меня из всех неприятностей и передряг, в которые я попадал. Мне бы очень хотелось считать, что я созрел для вольного линзмена, сэр, но я еще не готов. Я не могу отнести на свой счет то, что в действительности объясняется слепым везением и способностями других людей.