– Я потеряла сестру и первую любовь в один миг! И все это из-за тебя!
***
Я схоронилась в баре. Жалкая, опечаленная. Почти убитая. Мокрые волосы прилипли к одежде, на которой не осталось ни единой сухой ниточки. Грустно потягивала коктейль и смотрела куда-то впереди себя.
Майкл Норват спустя несколько минут подошел ко мне и подсел рядом.
– В этой смеси есть алкоголь? – спросил он придирчиво-смешным тоном, поглядывая на цветастое содержимое бокала.
Майкл желал поднять мое настроение, это сразу заметила. Однако, мне было вовсе не до шуток сейчас…
– Вы все слышали, да? – я склонилась к бокалу, грея его в ладонях.
– Как раз хотел поговорить об этом. – Майкл прокашлялся и холодно посмотрел в глаза. – Серьезно поговорить.
– Я слушаю вас. Лучше места для разговора с вами и не сыскать. – я шмыгнула носом и нерешительно бросила кроткий взгляд на коктейль. – Можно быстро прийти в себя после того, что снова скажете.
Глаза Норвата выражали состояние его души. Черствой, непреклонной души. Я плотно сжала губы, боясь снова расплакаться. Слишком беспристрастен его взгляд, чтобы думать о благосклонности. По крайней мере, в ближайшее время. А как же тот горячий поцелуй? Выходит, он только на меня произвел впечатление. Майкла, наверняка, не удивить ничем подобным. Мари обмолвилась, что он редко целуется. Может, причина в том, что Майкл не испытывет приятных эмоций при этом?
– Хорошо. Тогда я начну. Спасибо. – бармен подал Майклу коктейль, и не успел отойти, как на него обрушился шквал брани. – Отвратительная смесь! – морщась, Норват еле сделал глоток. – Слишком много сахара, компот что ли?! А ну-ка, забери эту дрянь и налей чего-то более стоящего! – сорвав напряжение на несчастном официанте, изобразил невозмутимый вид. – Дилана, хочу кое-что прояснить по поводу нас с тобой…
Больше всего я боялась сейчас, что Майкл заведет разговор о той его слабости, что случилась между нами за пределами гостевого дома. Лишь бы прощения за поцелуй не попросил!
– Но ведь вы не обязаны ничего доказывать…– «Майкл, только не говори о том, что Мари запала в твое остывшее сердце! Прогони меня иначе, но не вот так!»
– Я и не собирался. – Норват надменно отвернулся и резко выдохнул. Заносчивое высокомерие снова доказывало – мне до его «колокольни» никогда не допрыгнуть. – Пришел сказать о другом. – он сделал намеренную паузу, ожидая, когда я посмотрю ему в глаза. – Я не могу дать тебе того, чего ждешь. Мне жаль тебя, кисунь…
Казалось, эти слова дались Майклу также тяжело, как и вынужденное принятие того факта, что я испытывала к нему сильные чувства. Теперь он знал, а значит, был рядом и слушал наши с Мари перебранки.