Нет, слишком уж открытый у нее взгляд. Смотрел в эти заплаканные красные глаза и будто-то бы остального мира тогда не существовало.
Интересно, почему она плакала? Что могло случиться у этой юной обольстительницы? Что за беды? Знаю, не должен был ее целовать, в дом в любой момент могла зайти Сашка. Наши отношения с дочерью и так «оставляют желать лучшего», а тут и вовсе бы разладились.
Блядь, Горцев, неужели ты и правда, как школьник, не можешь держать себя в руках?
Вкус ее пухлых губ до сих пор отдает приятной тяжестью внизу живота. Черт. Нет, я просто не могу себе этого позволить. Сашка, самое дорогое, что есть у меня и я без сожаления выкину из жизни любую угрозу наших отношений с дочерью. Она единственный человек, который мне дороже всех на свете. Я уверен, так будет правильно.
Отстранился сразу же после поцелуя, быстро встал и не глядя подал ей полотенце.
— Извини, больше такого не повториться. — Бросил ей напоследок и вышел из ванной.
С Сашей поговорил часом позже. Понял, оставаясь здесь — не сдержусь, просто не могу себя контролировать рядом с ней. Хочется прижать подругу дочери к стене, сорвать все эти шмотки и …
Я не представляю, чем это все может закончиться. Не могу так рисковать. Просто не могу. Ради дочери я готов отказаться от любого своего желания. Даже такого сильного.
Пришлось соврать дочери, что в Москве срочные дела и мое присутствие необходимо.
Хотя ложь получилось относительной, в Москве и правда дела, конкуренты не дремлют. Постоянные звонки разрывают телефон. Требуют моего присутствия в офисе. Вот так. Хочешь успешный бизнес — забудь, что такое беззаботный отдых.
Так что нет, уезжаю я не из-за девчонки, а из-за работы. Она у меня на втором месте после дочери. Хм… Из-за работы, ага. Себе то не ври, Горцев! — насмешливо одергиваю я сам себя.
Конечно, дочь расстроилась, мы даже немного повздорили, но кажется она уже привыкла к такому моему ритму жизни и смирилась, что ничего не сможет с этим поделать. Вечно занятой папа не смог даже дольше двух дней побыть с дочерью на отдыхе. Да, Максим, премия «Отец года» достается явно не тебе.
Аню я больше не видел, видимо она не выходила из своей комнаты.
Что ж, наспех попрощавшись с дочерью, выехал в аэропорт.
Лететь больше восьми часов, на следующее утро я был уже в Москве, полностью загруженный рабочими делами. Все к лучшему, это— прекрасное лекарство от помешательства на малолетней девчонке.
В разгар рабочего дня, я сидел в своем кресле в офисе «Москва-Сити», на одном из верхних этажей. Разбирал документы, накопившиеся за время отсутствия, когда раздался телефонный звонок: