Он возвышался над своими людьми, когда они двинулись на нас, без шлема, с обнаженными руками, размахивая огромным топором с двумя лезвиями, словно тот весил не больше прутика. Ярость мускулов и стали, вдохновлявшая тех, кто следовал за ним, на безоговорочную жертву.
Мы мало знаем о ранней жизни Тавурека, хотя Карвалев намекает, что он родился в богатой торговой семье и провел большую часть своего детства в море. Существуют различные кричащие и откровенно абсурдные легенды, окружающие дни мореплавания Тавурека, от похищения и соблазнения руками экзотических островных Королев до жестоких битв с пиратами, где, как говорят, он научился своим смертоносным навыкам. Конечно, самая странная из этих басен-эпическая битва будущего короля с гигантским чудовищем из океанских глубин. Естественно, он вышел победителем, но с такими тяжелыми ранами, что несколько дней лежал при смерти. Какова бы ни была правда этих историй, ясно, что к тому времени, когда Тавурек достиг известности, он был широко путешествующим и физически грозным. В Кетии, однако, его самое главное достоинство было не в его воинской доблести, но его страстная ненависть к Воларианцам.
Карвалев оставил нам запись первого публичного обращения Тавурека к населению Кетии. Допуская некоторую поэтическую фразировку, которую почти наверняка можно приписать руке ученого, речь дает недвусмысленное представление о ядовитой анти-Воларианской позиции Тавурека:
Можно ли их вообще назвать людьми? Эти звери, эти псы, эти негодяи? Где же их честь, спрашиваю я вас? Где же их мужество? Где же их религия? Они называют нас богохульниками. Они говорят, что мы позорим богов, в то время как каждый их поступок-мерзость. В моей собаке больше религии!
Упоминания о богах изобилуют в речах Тавурека. Кетианский посол в Альпире назвал его самым набожным человеком, когда-либо сидевшим на троне, и мы можем с уверенностью сказать, что новый король считал свою миссию Божественной. "Они позвали меня, мой друг", - сказал Карвалев однажды вечером, когда они разделили скудную трапезу из ягод и воды, таков был обычай Кетианских царей жить скромно. Боги . . . Я слышал их голос, и они называют меня своим инструментом на земле. Воларианская грязь должна быть стерта.
Это, конечно, повышает вероятность того, что Тавурек был сумасшедшим или, по крайней мере, частично бредил. Если так, то это было общим заблуждением, ибо его народ никогда не колебался в своей поддержке, даже до самой смерти.
Первое серьезное столкновение произошло всего через два месяца после восшествия Тавурека на трон, когда он повел флот военных кораблей прямо в ущелье Локара. Король явно намеревался перекрыть торговлю с Воларией, ослабив город перед вторжением. Это оказалось безумно амбициозной идеей. Похоже, что Воларианцы были предупреждены о намерениях Тавурека, так как его флот вскоре оказался атакован спереди и сзади. Один Верельский моряк был свидетелем последующего разгрома и несколько месяцев спустя рассказал об этом своему Альпиранскому товарищу::