— Так нельзя же, приказ, — вздохнул другой егерь. — Проверяют все.
— Слышал, что взрыв был неспроста. Предохранители-то из магбатов кто-то вытащил…
— Так это ж выходит, что!.. — тут первый егерь так крепко выругался, что на него все зашикали, мол, ты чего, в Королевском госпитале стоишь, а не на плацу.
А я тоже выругалась, не вслух, но мысленно и теми словами, которые не каждый егерь знает. У благородных мефрау свои школы жизни, еще и не то услышать можно. Но егерь был прав! Как я могла забыть о предохранителях?
Давно известно, что магические кристаллы приходят в негодность неожиданно, можно только примерно определить срок жизни кристалла. Они лопаются с неприятным громким звуком и раньше действительно взрывались, пока люди не научились этого избегать. Всего-то и нужен специальный контейнер под кристалл — так создали магбаты. А механизм зелфора — я напряженно вспоминала схемы — должен отключать от сети неисправные части, так что зелфор Гейса должен был просто остановиться, стать неуправляемым, врезаться в столб или ограждение, но не взорваться. И как я раньше не заметила этого несоответствия? Идиотка!
Но если все так, то произошедшее с Гейсом не случайность!
Я повернулась к кровати мужа — он морщился с лечебном сне, и казался таким беззащитным, что мое сердце сжалось от любви. Но в следующий миг любовь сменилась яростью: кто-то покушался на жизнь моего мужа, кому-то дорогу перешел мирный министр церемоний. Вердомме! Что же делать?..
Глава четвертая
Я вышла из палаты Гейса спустя несколько минут. Их как раз хватило, чтобы привести себя в порядок — сосредоточиться, собраться с мыслями и снова стать герцогиней де Ашем. Егеря у двери замерли изваяниями и даже не скосили на меня взгляд. Правда, стоило мне отойти чуть дальше по коридору, как один из них шепнул другому:
— Какая серая мышка…
На него тут же зашикали, мол, ты вообще думаешь, о ком говоришь. А я даже не повернулась. Хочет считать меня мышкой, пусть считает. Меня моя внешность — пепельно-русые волосы и обычные карие глаза — ни капли не смущала, а еще она полностью устраивала моего мужа, поэтому смысла как-то реагировать на чужие слова вообще не было.
Еще до свадьбы с Гейсом я столкнулась с более активным неприятием. Он — сын графа, старший управленец на графских мануфактурах, попечитель муниципалитета Градины, родственник короля и — можно перечислять еще долго. И я — баронесса из северного захудалого рода, единственная наследница, вот только наследовать нечего — ни земли, ни родового особняка, только матушкин браслет на память. В Градине я жила к тому времени всего-то полгода и работала в муниципалитете в должности простого секретаря — одного из восьми. Хотя бургомистр и хватил меня за внимательность и грамотность, но разве это имело вес, когда жених настолько знатен?